В. ВОРОНОВ. Мы с тобой, Саша, оба родились в Забайкалье, так что можем считать себя коренными сибиряками...

А. ЯРОСЛАВ. Да и деды наши – Георгий Воронов и Андрей Ярослав – были исконными сибиряками, больше того – вместе сражались за Советскую власть в отряде легендарного героя гражданской войны Сергея Лазо. Дед не раз рассказывал мне о том, как они освобождали Сибирь от белогвардейцев. Однажды мне попалась интересная книга, где приведен отрывок из заседания Чрезвычайного революционного трибунала от 24 мая 1920 года; вот что говорил на этом процессе один из членов Ревтрибунала: «За это время я здесь очень часто слышал слова вроде «родина», «отечество» и т. д. Но в то же время оглашенные документы показывают, что с Родины вывозилось золото десятками вагонов, что Национальный центр и другие организации десятками делали взрывы... разрушения были огромные, столько Родине нанесли ущерба, что же подсудимые понимают под словами «родина», «отечество»?

В. ВОРОНОВ. Они думали не о Родине, а о том, чтобы стать хозяевами богатств, которые по праву принадлежали народу. Но повернуть историю вспять им не удалось...

А. ЯРОСЛАВ. Да, Сибирь была спасена от варварского разграбления, и сегодня мы живем счастливой и, свободной жизнью в богатейшем крае нашей страны. И все-таки, мне кажется, в то время люди еще не до конца представляли, какой это будет могущественный экономический край – нынешняя Сибирь!

В. ВОРОНОВ. Как сказать... Вот что писал, к примеру, Герцен в «Былом и думах»: «Сибирь имеет большую будущность; на нее смотрят только, как на подвал, в котором много золота, много меху и другого добра, но который холоден, занесен снегом, беден средствами жизни, не изрезан дорогами, не населен. Это неверно. Мертвящее русское правительство, делающее все насилием, все палкой, не умеет сообщить тот жизненный толчок, который увлек бы Сибирь... вперед...»

А. ЯРОСЛАВ. Этот жизненный толчок «сообщила» нашему краю Великая Октябрьская социалистическая революция. С нее-то Сибирь и начала приобретать ту будущность, о которой мечтал Герцен?

В. ВОРОНОВ. Весной, как ты помнишь, в Иркутске побывал Леонид Ильич Брежнев. Когда он говорил об экономических достижениях нашего края, мы с особой силой почувствовали разительный контраст между Сибирью прошлой и Сибирью настоящей. Ведь за сравнительно короткое время в нашей области возникли такие города, как Ангарск, Байкальск, Братск, Шелехов, Усть-Илимск, Железногорск и другие, построены крупнейшие в стране Братская и Иркутская ГЭС, завершается строительство Усть-Илимской ГЭС, введены в строй Иркутский и Братский алюминиевые заводы, Братский лесопромышленный комплекс, Байкальский целлюлозный комбинат, мощные нефтехимические, горно-обогатительные комбинаты. С 1974 года на территории Иркутской области идет строительство западного участка БАМа...

А. ЯРОСЛАВ. Мне в беседе Леонида Ильича Брежнева с трудящимися города особенно запомнилась мысль о том, что «нашему рабочему классу присущи хозяйское отношение к делам своего предприятия, творческая инициатива, желание приумножить всенародное добро». Мы, рабочие завода тяжелого машиностроения имени Куйбышева, прекрасно понимаем, что общий экономический потенциал страны зависит от работы каждого предприятия; работать надо не только добросовестно, но умело, результативно, качественно, красиво, чтобы тебя уважали за труд, чтобы ты имел право чувствовать себя подлинным хозяином своего государства.

В. ВОРОНОВ. Искренний разговор Леонида Ильича Брежнева с трудящимися Иркутска глубоко запал в сердца рабочих, недаром многие из них приняли повышенные обязательства и трудятся теперь с большим подъемом. Кстати, а как обстоят дела в вашей бригаде?

А. ЯРОСЛАВ. План мы выполняем ежемесячно на 108 – 110 процентов. В нашей бригаде 27 человек, из них 19 – ударники коммунистического труда, а 15 рабочих имеют право сдавать продукцию с личным клеймом качества. Только получаем заказ – сразу берем над ним комсомольское шефство: такому-то заказу – «зеленую улицу»! Каждую неделю специальная комиссия из 3 – 4 комсомольцев подводит итоги выполнения заказа; если где-то обнаруживается прорыв, сразу продергиваем виновных в листке «Комсомольского прожектора». Если срыв произошел по вине поставщика, комитет комсомола завода связывается с комсомольской организацией этого предприятия, просит помочь – мы же друзья с ними, – вот такой у нас стиль работы...

В. ВОРОНОВ. Вот ты, Саша, заговорил о стиле работы... А как ты думаешь, есть у сибиряков в этом смысле что-то свое, особенное? И вообще что такое сибирский характер сегодня?

А. ЯРОСЛАВ. Это, конечно, вопрос непростой... Я уверен, что у сибиряков характер недюжинный, проявляется он прежде всего в отношении к труду, к дружбе, к житейским проблемам, к трудностям быта. Хотя... тут одной уверенности мало, чтобы она стала доказательством. Как бы это не вышло похожим на известную поговорку: «Каждый кулик свое болото хвалит...»

В. ВОРОНОВ. И все-таки, как ты думаешь, сибирский характер – это что-то врожденное, данное людям от природы или же в наше время произошло обогащение и расширение этого понятия? Не стали ли эти слова в какой-то мере синонимом тех качеств, что проявляются в поступках и делах людей, не только исконно живущих в Сибири, но и приехавших сюда возводить то настоящее и будущее, которые уже сейчас называют историческими?

А. ЯРОСЛАВ. В общем, верно, так оно и есть: понятие «сибирский характер» – понятие в первую очередь качественное, а уж только потом этнографическое. Но, с другой стороны, здесь нередко бывает вот какой перекос: приехал ты, к примеру, строить Братск или БАМ (а это, конечно, великие стройки) – хвала тебе и честь, о тебе сразу все заговорили, и в общем справедливо. Но не остается ли при этом в тени тот, кто живет здесь постоянно, кто незаметно, не так громко, может быть, но честно трудится на каком-то пусть не столь звучном, но тоже нужном стране заводе или предприятии?

В. ВОРОНОВ. Я понимаю, в тебе говорит сейчас не «ревность», а чувство справедливости. И это правильно, мы должны чувствовать ответственность за все, что у нас делается – и большое и малое, потому что в конечном итоге рождаются не просто стройки, заводы, железные дороги, рождаются новые люди, новые отношения между ними. Люди стремятся жить друг для друга и друг с другом по-новому, по высшему нравственному кодексу.

А. ЯРОСЛАВ. Конечно, не буду лукавить: меня тоже манила к себе молодежная стройка – хоте-' лось своими руками построить что-нибудь с нуля. Но в то же время, когда я работаю на станке, слышу его приятно-монотонное гудение, чувствую в своих руках пульс его жизни, вижу, как рождается сложнейшая деталь, поблескивающая матово-стальными гранями, я счастливо сознаю': нет, моя жизнь в этом станке, вот в этой фигурной детали, которую, как мне порой кажется, никто, кроме меня, лучше не сделает. Завод воспитал меня, помог мне ощутить свое назначение в жизни, и за это теперь я ему лучший друг и помощник. Отсюда меня никакими коврижками никуда не переманишь.

В. ВОРОНОВ. Вот это и есть главное в вопросе закрепления кадров: человек должен чувствовать себя нужным там, где он работает.

А. ЯРОСЛАВ. Нужным – это правильно, но он еще должен почувствовать, как пробуждаются в нем скрытые до поры до времени возможности для творческого труда, должен почувствовать, что к нему относятся как к личности. Мы осваиваем огромные пространства, вершим великие дела, и поэтому для нас очень важно знать: что может сделать личность для Сибири и что может дать Сибирь личности?

В. ВОРОНОВ. Видишь, от вопроса «Что есть сегодня «сибирский характер»?» мы как-то естественно перешли к более широкой проблеме: а что такое вообще освоение и развитие Сибири? У многих выработался стереотип мышления, будто освоение богатств Сибири – это непременно массовое паломничество людей в необжитые края, это борьба, штурм, напор, обязательно какой-нибудь десант для покорения сибирских просторов. Но есть ведь и другая Сибирь – покоренная, освоенная, промышленная, есть Сибирь – давняя кузница высококвалифицированных кадров, а кадры, как мы знаем, основа основ в любой работе, в том числе и в дальнейшем развитии районов Сибири. Значит, главное, что мы должны делать, особенно в работе с комсомольцами и молодежью, – это воспитывать не просто романтиков и мечтателей, а сознательных творцов, созидателей. Освоение Сибири, на мой взгляд, – это все более глубокое нравственное и социальное постижение человека, его возможностей и способностей.

А. ЯРОСЛАВ. И я был в юности романтиком... Ехать? Пожалуйста, куда угодно! Не было еще ни твердых убеждений, ни знания своих возможностей. До армии я учился в Чите в профтехучилище, получил специальность слесаря-ремонтника промышленного оборудования. В армии служил в инженерных войсках, приходилось и слесарить и токарить, и ведь нравилась, слов нет, как мне нравилась токарная работа, а вот не понимал еще, что это и есть мое призвание. Окончилась служба, и мы, несколько демобилизованных солдат, поехали на стройку, где нужны были молодые рабочие руки, – в небольшом городке Черемхове начиналось строительство завода огнеупоров...

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.