Выступление тов. Ерохина

Перед Октябрьской Революцией работал я на «чугунке». Поступил я туда числа 7 или 8 октября «слесаренком». Помню, был в нашей бригаде солдат, недавно вернувшийся с фронта. Он вел агитацию за большевиков и Советы.

Запомнился мне один митинг, разбирали все тот же вопрос: кому власть - Советам или Учредилке? Когда этот вопрос поставили на голосование, то большинство было за Советскую власть. Но митинг не удалось закончить, его сорвали эсеры. А народу было на нем много, до 2.000 чел.; были тут и Служба Движения и Служба Тяги и деревообделочный, слесарно-механический и др. цеха мастерских. Я тоже голосовал за Советы, хотя мне было тогда лет 15, но на меня уже здорово влияла агитация. А, стоявший со мной рядом, мастер посмотрел косо и сказал: «А ты, сопливый, знаешь ли, за кого голосуешь?» И хотел дать «леща», да я удрал.

А к матери из деревни приехали две старухи и рассказывали, что у них все голосовали за 5 - й номер («за большаков») за «прекращение войны», как приезжие с фронта солдатики указали. А у нас ребята соберутся кучками, все спорят, кто насчет хлеба, а все больше о политике: о кадетах, меньшевиках и большевиках и о Красной и белой гвардии. Тут один старик и говорит:

Вот в Англии или, скажем, во Франции царя нет! А у нас был царь, да сбросили, а ведь прозывали его белым царем. Теперь царя - то нет, да есть белая гвардия. Вот белая гвардия и хочет белого царя!...

Наши ребята организовали ночное вооруженное дежурство. (Характерно, между прочим, что на нашем дворе яростными ругательницами большевиков были домовладелка и лавочница). Идешь, бывало, на дежурство и наблюдаешь сцены, как жена или мать не пускает товарища, плачет, боится, что убьют. Когда начались бои, пошел я с одним товарищем на Красную площадь. Дошли до Сухаревой площади, тут все оцеплено солдатами из Спасских казарм и никого не пускают. Пошли мы переулками, которые между Мясницкой и Покровкой. Здесь нас раз 5 останавливали и бинокль у моего приятеля отняли. Часто приходилось нам укрываться от пуль в подъезды и ворота домов, так как стреляли со всех сторон, и шальные пули летали всюду. Так и не дошли мы до Красной площади. Пришлось повернуть обратно.

Выступление тов. Батенкова

Помню - начало Октябрьского переворота. Сместили денную смену, поставили ночную - заработали моторы полным ходом. Вдруг в соседнем отделении как - то сразу все затихло. Смотрим - в проходе стоит рабочий: «Кончай работать!» и махнул рукой. Сразу выключили рубильники. Всем стало ясно, что случилось что - то важное.

Не убирая станков, бросились на улицу, а один рабочий - старый подпольщик на ходу крикнул: «Дело будет!». Все высыпали на улицу. Тут уже образовалась толпа из наших рабочих. Я втискиваюсь в толпу, расталкиваю знакомых, стараюсь узнать, в чем дело.

Толпа повалила к Серпуховской пл. Пришли туда и прямо к Дому Советов. Около него много солдат - всюду мелькают серые шинели и около самого здания лес штыков. Оглянулся я и вижу - за мной через толпу такой же (как я сам) шпинарет с нашего з - да - один латыш пробирается: «Ну, говорит, сейчас оружие получим и пойдем на кадетов в центр!». Кругом чувствовалось, что готовится что - то важное: все трамваи, идущие к центру и из центра, были пусты. Мы с латышом пристроились на буфер одного вагона и поехали в центр. Но мы и до Каменного моста не доехали. Какой - то прапор согнал нас с буферов, и мы пешком побрели дальше. У Каменного моста была цепь кадетов, и нам пришлось податься в сторону. Но мы все же прошли на Красную площадь, к Лобному месту. Хотя было уже темно, мы разглядели множество эполет, мелькавших всюду в толпе, запрудившей Красную площадь.

У Кремлевских стен стояли цепи кадет, и все время на площадь прибывали новые белые отряды.

Мы увидели, что слишком далеко зарвались и решили убираться восвояси через Варварку и Зарядье переулками к себе, в Замоскворечье.

Идем, кажется, по Псковскому пер. и натыкаемся прямо на штыки белых. Думаем: «влопались!». Однако, подозрительно оглядев и увидев, что перед ними «шпинареты», кадеты с руганью нас все же пропустили. А мы, дуй в обе ноги, опять на Серпуховскую к Совету.

Пришли, а тут уж происходит посадка солдат на автомобили и отправка окружными путями для наступления на Кремль. Покрутились мы еще немного, и так как очень устали от нашего путешествия на Красную площадь, разошлись по домам.

Выступление тов. Володина

Перед Октябрьской Революцией на станции Люблено был создан отряд Красной гвардии, в который записался и я. Отряд был создан т.т. Журавлевым и Старковым от ячейки партии большевиков.

На специально созванном собрании железнодорожников т. Журавлев сделал доклад о значении и необходимости создания Кр. гвардии. Задача нашего отряда состояла в охране ж.-д. грузов, так как на ж. д. были массовые и частые хищения из вагонов ценных грузов. Наш отряд, поэтому очень часто производил обыски у подозреваемых в хищениях жителей станции.

Во время одного обыска произошел такой случай. Проводник, которого обыскивали, после ухода отряда заявил, что одним из отряда у него украдены деньги. Этим он вызвал большое возбуждение среди железнодорожников, среди которых были очень сильны эсеровские настроения и неприязнь к отряду. Большая группа железнодорожников явилась в штаб отряда и стала требовать возврата пропавших денег. Видя возбуждение этой группы, тов. Журавлев (нач. отряда) заявил, что если заявление проводника окажется ложным, он будет расстрелян, если же будут найдены деньги у красногвардейца, то последний будет расстрелян. И вот, поставив караул из двух надежнейших товарищей у дверей штаба, Журавлев со своим помощником, стиснув зубы, приступил к обыску своих же красногвардейцев. Деньги нашлись у одного: они были запрятаны за поясом.

В молчании отряда и настороженном ожидании железнодорожников, его укравшего деньги и запятнавшего честь Красной гвардии, вывели и тут же на дворе, обернув лицом к дереву, расстреляли.

Этот случай произвел большое впечатление на все население станции. После него Журавлев вычистил из отряда еще 2 - х подозрительных ребят.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.