Помню свое начало, словно это было вчера. Я учился в Киевской киноактерской школе, когда прозвучали первые залпы войны. С последнего курса, не успев сдать выпускные экзамены, ушел в армию. Был солдатом и офицером, старался честно и ответственно делать свое воинское дело, но ни на час не забывал о мечте – стать актером. И когда меня демобилизовали в 1946-м, пошел в искусство, как в атаку.

Мне показалось тогда, что война отняла у меня лучшие годы и надолго отдалила от актерской профессии. Вот почему я буквально набросился на работу, с жадностью и яростью поглощая знания, учась навыкам, приемам своего нового дела... Мне казалось тогда, что еще немного усилий – и я постигну тайны этого искусства, научусь всему, чему здесь можно и стоит учиться, надо только спешить и не жалеть себя...

Прошло три десятилетия, и теперь я многое вижу в другом свете. Теперь я понимаю, что годы войны не только не отдалили меня от творчества, но, наоборот, приблизили к нему. Ведь мне выпало счастье бок о бок с товарищами по оружию познавать, что такое жизнь и смерть, отвага и боязнь, мужество и слабость. Мне довелось видеть, как ведут себя разные люди в разных, порою опасных и драматических ситуациях. Какой бы я без этого знания был актер и режиссер? Как смог бы я говорить с экрана правду о жизни и о людях?

Теперь я понимаю и другое. Профессия драматического артиста кажется мелкой и поверхностной лишь тогда, когда исполнитель роли и не способен и не стремится ни к чему большему, оставаясь на уровне простого лицедейства. На самом же деле в высоких, классических образцах эта профессия безгранично глубока и разнообразна, но тогда она требует предельной самоотдачи, немыслимой, я думаю, в любом другом виде искусства степени искренности и жертвенности. И до вершин в этом труде каждый раз, оказывается, все дальше и дальше. Это как в горах. Чем выше поднимаешься, тем заманчивее и вместе с тем отчужденнее сверкающие вдали недостигнутые и недостижимые снежные пики.

Приступая к разговору о нынешней творческой молодежи, я вполне сознательно начал со своей судьбы, со своего взгляда на искусство и на первые свои шаги по этому трудному пути. Моя актерская биография предопределяет мое отношение к тем, кто придет и уже приходит к нам на смену. Хочу оговориться. Было бы неправильно, наверное, если бы я стал рассуждать обо всем нашем советском искусстве, я кинематографист, в рамках экрана ориентируюсь лучше и основательнее, потому и буду высказываться о кино, а не, допустим, о балете. Но думаю, что положение дел в кинематографе ничем особенным не отличается от того, что происходит сейчас в других «родах войск» – в литературе, например, или в живописи. В кино точно так же, как и в иных искусствах, заметно повысилась активность молодых людей, в чем несомненно, сказалось благотворное влияние принятого около двух лет назад постановления ЦК КПСС «О работе с творческой молодежью».

...Мне нравятся те начинающие, кто понимает, как короток людской век, те, кто спешит «творить, выдумывать, пробовать», те, кто решителен и смел, те, кто вступает в искусство, как боец в строй. Но, откровенно говоря, не все новички демонстрируют подобные человеческие и профессиональные качества. Есть среди них, к сожалению, и иждивенцы, ведущие прозябающее сосуществование, считающие, что раз им вручен диплом об окончании вуза, то им все и всем обязаны. Вижу, что иные идут в профессию актера или режиссера только за славой и что некоторым кружат головы и первые же, порою случайные успехи. Это все меня, конечно, огорчает, но не слишком, поскольку во все времена среди людей, избравших для себя такую стезю, встречались рядом с настоящими художниками и совершенно случайные фигуры.

Заблуждаются мои коллеги, считающие, что по первым опытам нельзя представить, что ждет человека в будущем. В самом начале уже ясно различимо, обладает ли вступающий в творчество достаточным душевным и идейным потенциалом, а проще говоря, есть ли у новичка талант, трудолюбие и вера в идеалы добра и справедливости. Вот я веду актерскую мастерскую во Всесоюзном государственном институте кинематографии – курс, целиком набранный в Азербайджане и готовящий актеров для национального киноискусства республики. Мне досталась, по существу, уже сложившаяся группа первокурсников. Я стараюсь заниматься с ними много и серьезно, не предоставляя привилегий одним и не отступаясь от других. Но вижу, не могу не видеть, что лишь человек пять – семь из пятнадцати имеют шансы стать настоящими артистами, хотя имена я называть бы, видимо, не смог – рановато. А остальные... Им попросту лень учиться, они даже в Третьяковку, если я не прослежу, и то не сходят. Способности тут ни при чем, они не ведут к победе, если отсутствует желание трудиться.

Беда! А изменить ничего нельзя. Думал: может, это я что-нибудь не так делаю? Спросил как-то Георгия Данелию, который ведет во ВГИКе режиссерскую мастерскую: как он полагает, много ли у него будет режиссеров? Отвечает: немного, четвертая часть курса в лучшем случае.

Упомянутое мною постановление ЦК партии справедливо требует, чтобы «вся работа с молодыми художниками основывалась на сочетании чуткого, уважительного отношения к ним с требовательностью и принципиальностью». Мне кажется, что иногда мы о требовательности и принципиальности несколько забываем, а чуткость и уважительность направляем не совсем по адресу. В результате в наши ряды, расталкивая локтями куда более достойных, втискиваются и те, кто до конца дней своих будет только требовать, даже и не помышляя о том, что нужно отдавать людям. Причем сплошь и рядом эти юноши и девушки просто-напросто ошиблись в выборе профессии, потянулись к престижности, не соразмерив своих сил и возможностей.

...В искусстве очень трудно отыскать объективные критерии для оценки сделанного. В спорте, к примеру, все гораздо нагляднее. Преодолел прыгун планку, поставленную на высоте 225 сантиметров, – молодец! Прыгнул на 233 – рекордсмен! Почет и уважение! А как оценить труд киноактера? По количеству писем от зрителей? По грохоту аплодисментов в зале? По рвению режиссеров, предлагающих роли? Нет, тут все не так просто. Окончательный приговор нашему труду выносит только время, и происходит это, к сожалению, нередко тогда, когда артист уже не слышит комплиментов.

Между тем работа, а стало быть, и вся жизнь людей моей профессии становится все более напряженной. Еще не так давно за одну смену нужно было снять 30 полезных метров кинопленки, а теперь по плану – 60. Практически это значит, что исполнитель роли должен находиться на съемочной площадке в постоянной, ежесекундной готовности, что он обязан быть в такой форме, какая нужна спортсмену, идущему на побитие рекорда. Что же такое – держать себя в форме? Как научиться этому молодым? Мы обсуждали этот вопрос на пленарном заседании Всесоюзной актерской комиссии Союза кинематографистов СССР, где я избран председателем, предлагали всякие конкретные меры, рассматривали опыт Молдавии и Грузии, но мне хотелось бы вначале сказать о другом.

Артист – это инструмент, он творит самим собою. И заботиться о своем настрое на благородное звучание должен сам. Пианист играет каждый день, есть у него концерт или нет, балерина каждое утро становится к «станку», а актеры зачастую ждут и ждут, пока им предложат роль. Но почему? Почему не пытаться, пусть и наедине с самим собой, репетировать, почему не стремиться изучать опыт мастеров прошлого, не следить за литературой, не пробовать самому писать, петь, плясать? Почему, наконец, не искать новых жизненных впечатлений?

Мы, пожалуй, слишком часто произносим: «Недоучиться у жизни». Совет этот стал уже затертым, как старый пятак. Но ведь у жизни действительно необходимо учиться! И не обязательно для этого ехать в тайгу или на стройку, хотя и то и другое очень полезно. Я и сам объехал почти все крупнейшие стройки последних десятилетий, побывал на Саяно-Шушинской и Нурекской ГЭС, на автозаводах Тольятти и Набережных Челнов, у нефтяников Каспия и хлеборобов Алтая. Но впитывать впечатления, подмечать забавное и поучительное, присматриваться к людям – наблюдать жизнь! – можно и в московском троллейбусе.

Надо постоянно что-то делать с собой, если хочешь, чтобы ты, как инструмент, был способен включиться в любой ансамбль или даже солировать... И это относится, конечно, не только к актерам, но вообще к людям творческого труда, просто проблемы этой профессии мне ближе. Что греха таить, вижу я в некоторых своих коллегах полнейшую инертность, помноженную на вселенские претензии. Достаточно сказать, что на киностудиях «Мосфильм», имени М. Горького состоит в штате около 400 актеров кино, а снимаются постоянно далеко не все... Конечно, многим из них просто очень не везет, иные несправедливо забыты режиссурой, кто-то переживает творческий кризис. Но в конечном счете каждый человек в нашей стране – творец собственной судьбы.

Ведь сумели же сравнительно небольшие коллективы киноактеров, существующие при киностудиях «Молдова-фильм» и «Грузияфильм», добиться вслед за своими коллегами в Москве создания собственных театров, где регулярно ставятся спектакли, где сложилась постоянная зрительская аудитория. Теперь они уже не «варятся в собственном соку», а с пользой заполняют паузы между съемками, привлекают внимание режиссуры, поддерживают себя на должном профессиональном уровне. Разумеется, Союз кинематографистов СССР всецело поддерживает эту инициативу. Вообще за помощью одаренной и трудолюбивой молодежи дело не станет. По постановлению ЦК КПСС на «Мосфильме» создано творческое объединение «Дебют». Теперь будет заметно облегчена проба сил молодых постановщиков. Начинающие режиссеры смогут на короткометражной ленте продемонстрировать свое творческое видение, умение руководить коллективом, работать с актерами, оператором, художником, композитором. Мы уже обсуждали на художественном совете объединения сценарии первых картин «Дебюта». Скоро начнутся съемки.

...Думаю, что есть смысл поговорить здесь не только о проблемах профессионального самовоспитания, но и о самовоспитании идейном. Понятие «гражданственность художника» в нашем творчестве обретает на редкость зримые очертания. Партийность, народность, идейность – эти впрямую связанные между собой понятия предопределяют в советском искусстве художественный и нравственный потенциал любого произведения. Марксистско-ленинское мировоззрение есть необходимейшее условие для создания на экране полнокровного и достоверного образа нашего современника. Мера идейности и гражданственности сегодня, по моему мнению, вполне соответствует степени человеческой и художественной зрелости актера и режиссера. Даже играя роль совершенно отрицательного персонажа, какого-нибудь жулика или бюрократа, нужно отчетливо представлять себе, во имя чего ты становишься перед кинокамерой. А работая над характером человека, заслуживающего уважения, стремясь убедить зрителя в подлинности чувств и мыслей твоего персонажа, вдвойне важно быть искренне убежденным самому. Мне не раз приходилось трудиться над образами настоящих советских людей, очень разных по характеру, но схожих в главном – в своей вере в Советскую власть, в своей готовности защищать ее до последней капли крови.

Среди моих героев были секретарь сельской партийной ячейки Макар Нагульнов («Поднятая целина»), председатель колхоза Захар Дерюгин («Любовь земная» и «Судьба»), строитель Анатолий Добротин («Сибирячка»), рабочий-механик Владимир Федотов («Родная кровь»), военачальник Тимофей Шаповалов («Высокое звание») – все коммунисты, люди высочайшей пробы. А недавно мне выпала честь сыграть в киноэпопее «Солдаты свободы» начальника политотдела прославленной 18-й армии генерал-майора Л. И. Брежнева. И каждая из этих ролей – велика она была по объему или нет – потребовала огромного душевного напряжения, полной мобилизации профессионального умения и человеческих сил.

«Душа обязана трудиться» – как просто и точно это сказано! Даже очень крупное природное дарование увянет без внимательного, бережного и очень многотрудного ухода за ним. Талант подобен дереву со многих точек зрения. И потому, что корнями он из земли, из родной почвы. И потому, что ветвями тянется к небу, к свежему ветру и чистому дождю. И потому, что дает спасительную тень усталому путнику. И потому, что перерабатывает все, выброшенное цивилизацией в атмосферу, превращает в кислород, без которого человечество не смогло бы дышать. И потому, наконец, что воткни прутик-саженец в сухую землю, не позаботься о нем – и он погибнет! Полей свое деревце, молодой человек, полей – и оно воздаст тебе за труды!..

И еще один совет мне хочется дать входящему в искусство: помни, что творчество – принадлежность не только твоего дела. Присмотрись к работающему человеку иной профессии, и ты почувствуешь сопереживание его трудностям и заботам. Приведу пример из собственных наблюдений.

Встреча, о которой хочу рассказать, была скромна, всего-навсего коротенький диалог. Я приехал выступать на Алтай. В одном из районных центров под Барнаулом меня познакомили с молодой, но уже прославившейся своими успехами птичницей по фамилии Ждан. Она приехала на мое выступление из дальнего села. «Как же это вы так – бросили ваших кур, чтобы в кино попасть?» – спросил я ее шутя. Девушка густо покраснела и ответила: «Я здесь, а сердце мое – там». И я, признаться, поразился. Вот, думаю, небольшая ведь хитрость – за курами ходить. А она так переживает, душой болеет за свое дело! Одной этой фразы было достаточно, чтобы понять: успехи девушки не случайны, они оправданы любовью и терпением, можно сказать, выстраданы. Ясно, что птичница Ждан тоже относится к своему делу по-творчески.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.