И пояснил суть дела: мол, в трубу надо лезть и пройти ее с фонариком и записать все честь по чести. Ну, Валя Соколов встал.

– Я хоть и длинный, а пойду. Потому что все равно братья Иващенки первый стык варить будут, когда электроды привезут.

Залезли они оба на трубу – Порожняков коротенький, Соколов длинный – и зашагали на другой конец. Оттуда уже им было залезть и идти внутри трубы. Один светит, другой записывает.

Тут меня машинист трубоукладчика Каюмов позвал, троса ему подправить надо было, и я про все это дело подзабыл. С полчаса провозился с тросами, наладил и огляделся. Мамочки мои! Что ж, вы думаете, я увидел? Идет назад по трубе, возвышается надо всей полутундрой, как царь, этот самый Порожняков. После спрыгивает с трубы, отдает куртку, в болонью свою опять наряжается – благо, Юрий Константинович уже уехал, и садится со сварщиками трепаться. В общем, идут слова. Оказывается, он свою работенку Вале Соколову полностью доверил. Вернулся и сел себе на солнышке. А Валя, Гулливер, на коленках там в трубе полз – сам себе светил и сам в тетрадку записывал все про все. Вы только представьте! Уже сколько километров этой сваренной трубы, а Валя там один уродуется. Час проходит, два... А мне, как назло, отойти нельзя, только и слышно: «Младенов, сбегай, Младенов, принеси да подай...»

Ну, я завелся окончательно!

Закурил и думаю: все-таки второе вранье, пора меры принимать, а то ж беда будет. У нас на севере от любой ошибки втрое, больше вреда можно ожидать, чем на материке. И знаете, что я подумал про себя? Я подумал: вот бы побуцкать этого Порожнякова... Ну, намять ему бока. Вы не смотрите, что я тощий, – силенка есть. Я побуцкать так могу, что другой раз не захочешь. Я же в десятом классе самбо занимался. Ну вот... А вечером как раз Порожняков соизволил переселиться к нам из гостиницы «Север» – это после неоднократных напоминаний Юрия Константиновича. Ситуация возникла деликатная, и я решил с Гущиным посоветоваться. А Гущин и говорит:

– У тебя, Сань, южный темперамент, конечно, я понимаю, но надо сдерживаться. Это не Метод воздействия. Погоди, разберемся, что он все-таки за человек.

Я сперва спорить начал, а потом думаю: ну, ладно... Согласился подождать. Все-таки север выдержки требует. Согласны со мной?

Ну, опять день за днем делаю свое дело, бригадир доволен. А Порожняков вроде со всеми, значит, дружбу водит. Валентина поблагодарил, с Махотиным спелся. И тут возникли новые обстоятельства. У «пиловцев» задержка с работой произошла – совсем они зашились. У нас на базе поворотную сварку наладили, а людей у них не хватает, пленку эту проявлять не успевают и прочее. Меня начальник ПИЛа давно уже агитирует: давай, мол, Саня, поступай к нам учеником радиографа, ты, значит, толковый, поймешь, что к чему, и еще характер у тебя несговорчивый, а это ценно. А дальше такую мысль проводит, что панибратских отношений у радиографов со сварщиками быть не должно, работа требует известных границ общения. Ну, что вам сказать? Я над этим делом обещал поразмышлять и все больше к этому склоняюсь. Не век же стропалем быть, верно? А радиограф – специальность хоть куда. Со сложной аппаратурой имеешь дело!.. Правда, работенка небезопасная на первый взгляд, все-таки облучиться можно. Но мне Гущин объяснил: не так страшен черт, как его малюют. Вообще в мои дальнейшие планы входит стать радиографом. Это же потрясное дело – контроль. Ты не просто контролер, а вникаешь во все тонкости сварки. Но какая у меня пожизненная профессия будет, окончательная, этого я пока еще сказать не могу. Одно твердо могу сказать: моя профессия обязательно будет связана со строительством трубопроводов.

Понимаете, человеком себя чувствуешь и твердо знаешь: то-то и то-то от тебя лично зависит. Как ты сработаешь... А что еще человеку надо? Остальное все-таки, я считаю,

прикладное. Тот же материальный вопрос. Я, например, не жалуюсь, мне хватает. Я матери большинство денег отсылаю, а самому – много ли мне надо? Я уже и теперь-то, за три месяца семнадцать дней, почти всем обеспечен. Три пары сапог купил, кстати, вам, если нужно, пожалуйста: есть и кирзовые, и болотные, и вот, глядите, какие, хром! Всего хватает! А куда мне так уж обарахляться? Я и маме написал: трать на себя, не отказывай ни в чем... Главное, я считаю, руки-ноги-голова. И совесть, конечно. У того же самого Махотина после приказа – и то совесть проснулась. Сказал мне:

– Сань, я на севере давно, уже завязывал насовсем, квартиру в Подмосковье построил и так далее, а как уехал с севера, стал в городишке работать, так по ночам кошмары начали сниться: хочу на север – и все».

И представляете, не выдержал – вернулся. Не знаю, может, заработок роль играет или там ему масштабы не те, не северные... Но теперь его поприжали, раздолья не дают, даже пригрозили с трассы снять. Представляете?

Вообще на Махотина навалилось, конечно. Но ему все равно это на пользу. А то он больно много возомнил. Ему с утра варить, а он, бывает, до полночи заседает – пьет. Какая у него после этого координация движений, вы сами подумайте. Так что у Махотина сейчас тяжелый, конечно, период. Даже жене написал, чтоб приехала...

Вообще этот женский вопрос – один из самых тяжелых. Из-за этого я и на Порожнякова по-другому теперь смотрю.

Тут дело такое... не знаю, как вам и сказать.

Ну, в общем, поселился он у нас, а я маленько приболел – никогда еще не болел, а тут вдруг температура. Ну, поглотал тетрациклин, отлежался. И вот однажды сплю вечером и слышу ихний с Гущиным разговор. Порожняков и говорит Гущину:

– Слушай, давай этого слесаренка отсюда наладим. Что мы, два инженера, не имеем права вдвоем жить?

А Гущин:

– А тебе зачем? Если девушку вызвать желаешь, проси отдельные полбалка.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.