В северном исполнении

Борис Фаин| опубликовано в номере №1167, январь 1976
  • В закладки
  • Вставить в блог

Ну, Гущин прожевал И сказал:

– Так легче банк ограбить.

Того даже повело на стуле.

– Ерунда! Горбом, только горбом. – Тут я к нему присмотрелся, а он вдруг спросил: – Слушайте, братцы, вы каждый месяц в бане моетесь? – Представляете, вопросик кинул? Гущин отвечает:

– Я, например, два раза в неделю.

– Где, здесь?

– Здесь!

– Сказки! Здесь и бани-то нет.

Тогда я и засмеялся, любопытно все-таки стало. А Гущин:

– Мытье, оно ведь не только от бани, оно и от человека зависит.

И вот, поверите, Порожняков руки на груди сложил, как при молитве, и попросил:

– Да будьте людьми. Просто людьми. Я с вами по душам хочу... Это я на участке буду горой, всех буду давить – требовать...

У меня, поверите, глаза на лоб. Говорю:

– А не разобьешься?

– Кто? Я?.. Э-эх, воспитали вас. А я вас за людей принял. Да я в другой обстановке буду исповедовать то же, что и вы теперь...

Я ему чуть не врезал – поверите? А Гущин меня попридержал и спокойно говорит:

– Людей за дураков считать не надо. Раскусят гору-то. Порожняков засмеялся:

– Я бронированный, ребята. Все! Считайте, разговора никакого не было. Пошутил я с вами. Гляжу, симпатичные такие работяги сидят, а у меня что-то настроение паршивое, плохое письмо получил – вот и подсел к вам. Ладно, кончили.

Сказал и на лангет налег. А Гущина, видно, заело. Показал на нашего начальника в угол зала и спросил:

– Кто там сидит?

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 8-м номере читайте о нашем гениальном ученом Михаиле Васильевиче Ломоносове, об одном   любопытном эпизоде из далеких времен, когда русский фрегат «Паллада»  под командованием Ивана Семеновича Унковского оказался у берегов Австралии, о  музе, соратнице, любящей жене поэта Андрея Вознесенского, отметившей в этом году столетний юбилей, остросюжетный роман Андрея Дышева «Троянская лошадка» и многое другое.



Виджет Архива Смены

в этом номере

Я должен рассмешить!

Семь монологов Геннадия Хазанова, которые он не произносит в концертах