Надо было возвращаться в гостиницу, но Марьямов вспомнил, что собирался зайти в магазин.
В огромном, сильно освещенном торговом зале было почти пусто. Полы из метлахской плитки сверкали от влаги: таял снег, занесенный с улицы. Марьямов подошел к винному отделу. Продавщика в белой косынке, опечаленная тем, что магазин до сих пор не закрыт, спросила, что ему угодно. Марьямов не успел ответить, как позади кто - то чистым, звучным голосом произнес:
- Посоветуйте, что бы мне взять к празднику: я не разбираюсь в винах.
Марьямов обернулся и увидел перед собой незнакомку в пуховом платке.
- Я вам помогу, - сказал он, начиная думать, что в ее появлении есть что - то знаменательное, и старательно принялся объяснять достоинства вин. «Какая женщина!» - думал он, желая продлить случайный разговор. Она с любопытством оглядывала полки и чуть улыбалась: старательность Марьямова ее, несомненно, забавляла. Наконец, выбрав вино, он торопливо предупредил, что чеки выбьет сам.
- Пожалуйста, - сказала она, протянула деньги и прикусила губу, чтобы не расхохотаться.
Он выбил чеки. Получив вино, они вместе пошли к выходу. На секунду Марьямов увидел в зеркале растерянное свое лицо и всего себя, высокого и плечистого, в пышной меховой шапке. У него сжалось сердце при мысли, что сейчас женщина уйдет, даже не сказав своего имени.
На ступеньках магазина она еще раз поблагодарила Марьямова. Ее большие глубокие глаза светились все тем же внутренним смехом, выражавшим тайную радость или отличнейшее расположение духа. «Как быть?» - тревожно подумал Марьямов и, заметив, что ему поворачивать где - то дальше, пошел рядом.
Он шел, мучительно соображая, что сказать. Теперь он не сомневался: эта красивая, спокойная женщина совершенно свободна, она не замужем, - иначе бы в такой час она не ходила одна покупать вино. Набравшись решимости, он, наконец, именно об этом и заговорил.
Тогда она в первый раз внимательно посмотрела на него сбоку и замедлила шаг.
- Я была в компании, в очень хорошей, и полчаса назад ушла оттуда... Но вы, товарищ, пройдете свой поворот...
- Нет, - смутился он, - а я весь вечер мечтал о компании...
- Новый год надо встречать или в своей семье, или в своем коллективе, - назидательно сказала она. - С теми, с кем жить и мечтать.
- Да, - согласился Марьямов, глядя, как летит снег, теперь уже не кружась, а косо, как осенний дождь, все плотнее заваливая мостовую.
Она сняла перчатку и чуть сдвинула платок возле виска. На щеке ее блеснула снежинка!.
- Почему вы ушли из компании? - решительно спросил Марьямов.
- Это очень смешно...
- Что?
- То, что мы с вами разговариваем. Но, наверное, сегодня всем хочется делать смешное... - Она отряхнула перчаткой рукав. - Ну что ж. Собрались у моей давней подруги, мы вместе работали... Неужели это интересно?... Много людей, половина незнакомых... Уже накрывали на стол, затевали танцы. Я думала: сейчас выпьют, начнется отчаянный шум, все это уже много раз было...
- Значит, там не нашлось людей, которые бы вас по - настоящему интересовали? - с надеждой спросил Марьямов.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.