«В каждом произведении должно быть сочетание восторга и удивления художника перед природой», – говорил Мартирос Серьян.

Этот завет старого мастера – опыт его долгого и плодотворного пути в искусстве – вспоминается, когда видишь работы молодого армянского живописца Юрия Бабаяна, потому что иначе как удивлением и чувством восторга перед натурой трудно объяснить волнующую жизненность его пейзажей. И хотя картины Бабаяна захватывают зрителя сразу, присмотревшись внимательней, мы не найдем в них ни экзотики, ни нарочито эффектных столкновений тонов, а живописные задачи, которые решает художник, никогда не становятся для него самоцелью. Его пейзажи пленяют новизной ощущения простых мотивов и поэтичностью повседневности.

Что бы ни писал художник – селение в горах или старинную крепость, дремлющую на склоне, «дорожный шатер Арарата» или вспыхивающие огоньки абрикосовых деревьев, медленные, размеренные ритмы холмов или стремительные каскады горного ручья, – чувствуется, что он знает то, что пишет, в совершенстве. Но знание этнических и географических особенностей страны – слишком слабый импульс для создания пейзажа, который бы захватил и взволновал зрителя. Пейзажи Юрия Бабаяна захватывают и волнуют именно потому, что рождены не умозрительными наблюдениями родной природы, а чувством удивленного восхищения перед ней. Это и раскрывает художнику и нам, зрителям, жизнь природы Армении во всех ее неповторимых подробностях. Кажется, что кисть живописца только привносит в реальный пейзаж то, что живет в нем, но невидимо взгляду: апельсиновый колорит горных склонов; жарко-оранжевый цвет камня, точно излучающий трепетный свет изнутри; длинные, прозрачные, синие тени в ущельях, похожие на застывшие реки; пастельно-бархатистое цветение как бы невесомых деревьев; древние строения, словно изваянные природой и ритмически повторяющие очертания гор, – во всем этом живет духовное ощущение страны, переданное зрителю сквозь призму внутреннего мира взволнованного художника.

Легко заметить, что в пейзажах Армении Юрий Бабаян стремится к отчетливости живописного мышления, когда цвет приобретает качества символа, к архитектурной ясности композиционных решений, сообщающих пейзажу простую и убедительную обозримость. Но, говоря о пейзажах художника, мы отнюдь не случайно подчеркиваем морально-этические стороны его отношения к натуре. Для живописца это один из главных вопросов творчества. Нам кажется, что именно в этом смысл его картины «Диспут», отмеченной недавно премией на республиканской выставке.

В самом деле, о чем думают, говорят собравшиеся в мастерской молодые художники? Видно, что решаются здесь не сиюминутные вопросы искусства, а нечто большее. Подчеркнуто строгая торжественность поз, трепетное внимание персонажей, задумчивая одухотворенность лиц, в каждом из которых можно прочесть напряженную мысль, – все это как бы заставляет нас прислушаться к диалогу о высоком назначении искусства.

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.