Пять бурных горных рек Дарваза и Памира, сливаясь, образуют Пяндж. По-таджикски «Пяндж» значит «пять». Мутный многоводный Пяндж стремительным потоком вырывается из горных ущелий в лессовые долины Южного Таджикистана. Подмывает и рушит крутой афганский берег. Ласково облизывает илистые отмели на нашей, советской стороне. И, сплетаясь в кольца и извилины, спешит вниз, к Сурхан - Дарье, чтобы мчаться через просторы Узбекистана и Туркмении под именем Аму - Дарьи.

Дика и первобытна природа Пянджского прибрежья. На сотни километров раскинулись девственные заросли многолетнего камыша. Опутанные цепким кустарником и ползучими лианами, заросли образуют настоящие джунгли. Густые и непроходимые джунгли прорезаны узкими тропками, звериными ходами и лазами. Даже днем, когда на южном небе ослепительно сияет солнце, в чаще джунглей царит полумрак.

Абди лежал на тигровой тропе, справа от меня, сжимая в руках свою крупнокалиберную винтовку, надежное оружие зверобоя. Съежившись в комок, я прильнул плечом к низкорослому деревцу джиды. Вокруг узкой звериной тропы, на которой был скрыт громадный тигровый капкан, высился буйный и дикий камыш.

Мириады комаров носились в зарослях, тучами роились над моей головой. Чтобы спастись от них, я повязал шею платком и надвинул шапку на уши. Я завидовал Абди. Его обветренная, коричневая от загара кожа не боялась комариных укусов.

Абди родился и вырос здесь, в этих джунглях, куда переселился еще лет 40 - 50 назад его отец Кизбай.

Старик Кизбай ставил силки на фазанов, ловил лис, шакалов, диких кошек и волков, стрелял оленей. Он не знал, что такое деньги, и выменивал шкуры зверей на муку, свинец, порох и одежду.

От покойного отца Абди унаследовал тяжелый тигровый капкан, бесстрашие, меткость глаза и поразительный талант следопыта. До нашей встречи он убил семнадцать тигров в пянджских джунглях...

... Осторожным движением отодвинув рукав, я взглянул на часы. До рассвета было еще далеко. Смертельно хотелось курить.

Мы лежали неподвижно, вслушиваясь в звуки ночи. Вот пискнула мышь. Далеко - далеко заквакали лягушки. Совсем рядом захлопал крыльями глупый сонный фазан.

Хрустнула ветка. Я вздрогнул. У моего локтя копошился жук, толкая впереди себя камушек оленьего помета. Такой маленький жук, а так хрустнул веткой!

Мне вспомнились слова Абди, инструктировавшего меня перед тем, как засесть в засаду:

- Все звери, птицы, насекомые шумят ночью, все, кроме тигров. Олень ступает неслышно, но шуршит рогами по камышу. Хвост фазана - самца производит шорох. Змея шелестит травой. А тигр скользит на мягких лапах по самым густым зарослям. Звериная тропа узка, его огромное тело не умещается на ней. И все - таки, когда он крадется, не услышишь ни хруста ветвей, ни шороха камышей, ни шелеста травы. Он может вырасти за твоей спиной, и ты не почувствуешь его, если он не пощекочет твоего затылка усами!

А ночь бродила по джунглям, полная звуков, душная ночь.

Неподалеку истерически всхлипнул ребенок. Уж который раз я слышу этот шакалий плач, заканчивающийся взвизгом. На соседней тропе захрюкали поросята. Дикая свинья направлялась К реке, ведя за собой потомство. Навстречу ей в темноте загорелись два желтых круглых глаза. Загорелись и погасли. Гиена, услышав сердитое ворчанье дикой свиньи, испуганно нырнула в темноту.

Я с уважением окинул взглядом неподвижную фигуру Абди. Знаменитый тигролов умел ждать. Казалось, он может пролежать, не шелохнувшись, целую вечность. Его добрые карие глава были устремлены в ночь. Они не мигали. Зрачки, сузившись, пронизывали таинственный мрак звериной тропы, просверленной в стене камышей. Руки застыли на затворе винтовки.

Так мы просидели без сна первую ночь. За ней потянулась вторая, третья. Днем мы высыпались в камышах, в полутора - двух километрах от места засады, а перед наступлением темноты возвращались на тропу, к капкану, тщетно выжидая тигра.

После четырех ночей ожидания я потерял всякую надежду. К тому же дела призывали меня в Сталинабад: я не мог оставаться больше в Пархаре. С болью в сердце я сообщил об этом Абди на рассвете.

Был час утренней прохлады. Узкими тропами мы выбрались на большую автомобильную дорогу. Вытянув шею, хрипло кричали фазаны - петухи. Курочки с целыми выводками фазанят высыпали из джунглей на дорогу, бегали по ней, оставляя на пыли крестики, и поклевывали конский навоз. При нашем приближении фазаны ныряли на минутку с дороги в камыш.

Первым, кого мы встретили, достигнув маленького пограничного городка, был Абдусалим, заведующий чайханой, друг Абди. Сидя на корточках, он толстой железной проволокой ворошил угольки в желудке огромного самовара. Заметив Абди, он торопливо зашагал нам навстречу.

- Ой бой! Ой бой! Ты ничего еще не знаешь? - восклицал старичок Абдусалим, здороваясь с Абди. - Тигр унес вчера ночью верблюда из каравана Бобо - Дарвана. Прямо вырвал его из - под седока и унес в камыш, как будто это теленок...

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.