В многочисленных письмах и анкетах, присылаемых в редакцию журнала «Смена», читатели журнала приветствуют печатание интереснейших записок В. К. Арсеньева - «В дебрях Приморья», рисующего с большой занимательностью одну из неисследованных местностей СССР. Перед Приморьем большая будущность.

ОТ ЗАТЯЖНЫХ дождей вода на Иоле стояла высокая, и это принудило нас держаться левого края долины. Пришлось карабкаться через многочисленные не - пропуски. Большие препятствия для передвижения создавали заросли багульника, чрезвычайно ветвистого и густо облиственного, с очень сильным смолистым запахам, также кустарниковая береза Миддендорфа и кедровый сланец.

Первая долбления.

Когда река сделалась достаточно многоводной, мы стали высматривать тополь таких размеров, чтобы из него можно было выдолбить лодку, но такого дерева нигде не встречалось. Это принудило нас идти очень долго пешком. Наконец, 3 июля желанное дерево было найдено. Туземцы срубили его с особыми заклинаниями, потом сняли кору и, отмерив ствол необходимой длины, отделили комель и вершину с ветвями. Затем они обтесали края и днище, выдолбили внутренность лодки и на третий день ответили ее на воду. Изготовление шестов и весел не отняло много времени.

Спуск по течению порожистой реки гораздо опаснее подъема против воды. Надо внимательно и далеко смотреть вперед и заблаговременно принимать меры, чтобы не разбиться о камни или не попасть под плавник, загромождающий главный фарватер в таких местах, где река разбивается на протоки.

Ноли длиною около 80 километров, она течет к ЮЮЗ и делает большие изгибы. Там, где река прорезывает отроги высокой горы «Инда - Иласа», она имеет вид изломанного ущелья с резко выраженным порожисто - каскадным характером. В нижнем течении Ноли была спокойнее, но зато плавника было больше. Где можно, мы разбирали его с помощью топоров или перетаскивали лодку на руках через заломы.

8 июля экспедиция достигла реки Копи, и здесь около скалы «Омоко Мамача» мы увидели красный флаг с надписью: «Шлем привет и желаем счастливого пути». Это была база, устроенная для нас лесной стражей.

Скалы «Омоко Мамача», если смотреть на них со стороны устья р. Ноли, представляются руинами древнего замка, заросшими буйной растительностью. Некоторые утесы имеют человекообразную форму. Орочи считают их окаменевшими людьми, которые раньше были в истоках Копи около Сихотэ - Алиня, а потом передвинулись к устью реки Иоли. Все проезжающие мимо человекообразных камней оставляют у подножия их какие - нибудь приношении и совершают моления с просьбой послать им удачную охоту и счастливое окончание пути. От р. Иоли мы пошли вверх пор. Копи и затем свернули в левый верхний приток ее р. Иггу. Подъем по этой последней производился беспрепятственно до 15 июли, но начиная с местности Гаду русло реки тоже оказалось заваленным плавником. Три дни экспедиции прорубалась в заломах и медленно пробиралась вверх против воды. В долине р. Иггу характер горной страны выражен очень резко. Остроконечные лесистые сопки с глубокими седловинами и узкие расщелины с шумящими ручьями имели живописный вид, но красота эта была суровой и не смягчалась растительностью, разросшейся как в долине самой р. Иггу, так и по склонам гор. Все это были представители маньчжурской флоры, проникшие сюда с юга вдоль берега моря и с запада через Сихотэ - Алинь - маньчжурский ясень, монгольский дуб и корейский кедр. 19 июля мы бросили лодки и опять пошли с котомками за плечами.

Кочевания по климатам

Перевала через Сихотэ-Алинь наш отряд достиг к вечеру 21 июля. На нем я нашел доску с надписью: «Перевал Русск. Географ. Общ. 28 марта 1909 г. В. К. Арсеньев, казак Крылов, стрелки Марунич, Рожков и Глегола». Рядом с ней я прибил еще другую доску, на которой мы вырезали следующую надпись: «21 июля 1927 г. В. К. Арсеньев, А. И. Карданов, П. Хутунга, Ф. Мулинка, А. Намука и С. Геонка». В тот же день мы спустились с гребня Сихотэ - Алиня и встали биваком около моего старого астрономического пункта в истоках р. Цзаво, впадающей в Дынми и входящей в бассейн Амура.

С переходом через Сихотэ - Алинь мы сразу попали в начало осени. Кое - где на деревьях листва уже начинала желтеть. И немудрено! Во - первых, мы были довольно высоко над уровнем моря, а во - вторых, во времени мы опять как бы перенеслись вперед.

После перевала переход от охотской флоры на восточном склоне Сихотэ - Алиня к маньчжурской в бассейне р. Дынми был очень резок. Уже в 18 километрах от водораздела начал попадаться тополь таких размеров, что из него можно было долбить лодки.

По дорогам Дынми

Река Дынми длиною около 70 километров и течет к северо-западу между отрогами Сихотэ - Алина. Западнее главного водораздела, параллельно и в значительном расстоянии от него проходит очень древняя и сильно размытая горная складка, слагающаяся из кристаллических сланцев и представляющая из себя первозданную земную кору, в образовании которой участвовали огонь и вода. Складка эта является той древнейшей осью, около которой впоследствии сложился современный Уссурийский край. На р. Дынми можно видеть прекрасные обнажения этих сланцев. В местах обвалов образовались красивые гроты. Ниже их с правой стороны тянется высокий скалистый берег, слагающийся из сильно перемятых глинистых сланцев, имеющих мелко плитняковую или листоватую отдельность. Пласты сильно изогнуты, местами опрокинуты и даже поставлены на голову.

Там, где река Дынми прорезает их, в ущелье образуется опасный порог, где вода идет со скоростью 18 километров в час. Как бешеный зверь, она бьется о прибрежные скалы, прыгает с камня на камень, низвергается вниз пенящимися каскадами и в течение веков медленно, но непрестанно размывает мощные толщи сланцев, сложившихся много миллионов лет тому назад. От шума воды на перекатах нельзя говорить обычным голосом, надо кричать на ухо друг другу. Ниже русло реки завалено камнями и тоже на значительном протяжении представляет собой широкий мелководный порог, где вода идет с ропотом и торопливо, как бы негодуя на природу, которая хотела создать ей препятствия на пути к Амуру.

Около порога мы остановились в нерешительности. Как быть? Спускаться но каскадам опасно, а перетаскивать лодки с грузами через высокие скалы невозможно. Взвесив вое за и против, орочи решили рискнуть и плыть но воде. Едва мы оттолкнулись от берега, как быстрое течение подхватило нашу утлую ладью и со скоростью поезда понесло ее на порог. Мимо мелькали берега, камни, кусты и нависшие над водою деревья. Оправа и слева из (реки высовывались камни, обливаемые водою. Белая пена и волны окружили нас со всех сторон и точно бежали в перегонки с лодкой. Мы решились на отчаянный шаг. Это было рискованное предприятие, но другого выхода не было. Если бы со стороны какой - нибудь наблюдатель мог бы взглянуть на ваши лица, он увидел бы их бледными, увидел бы плотно сжатые губы и широко раскрытые испуганные глаза. Лодка качалась, прыгала через каскады и накренилась то на один, то на другой бок. Вода заливала ее, но мы мчались вниз с головокружительной быстротой. Орочи стояли на ногах и шестами отталкивались от камней, которые, как живые, вдруг появлялись из воды в непосредственной близости и как - будто соперничали между собою в желании во что бы то ни стало преградить нам дорогу. У меня закружилась голова. Вдруг лодка сразу осела вниз. Холодный душ обдал нас с ног до головы и заставил меня вскрикнуть. Вслед затем лодка выправилась; течение сделалось спокойнее - шум стал стихать, отодвигаясь куда - то назад. Только тогда я увидел, что сижу более чем по пояс в воде. Орочи свернули к берегу подошли к галешниковой отмели. Они втащили немного нос лодки на камни и принялись берестяным ковшом выкачивать воду через корму.

«Амба Хоктони»

Надо было покурить, отдохнуть и просушить намокшую, одежду. Я переобулся и пошел вдоль берега. Ниже по течению галешниковая отмель переходила в слои ила и песка, нанесенного сюда большою водою. На них я заметил два свежих следа: тигровый и изюбриный и один старый - медвежий. В это время я увидел Геонка. Он шел и с особым вниманием что - то рассматривал на земле. На лице его я прочел выражение тревоги. «Амба хоктони (тигровый след)», - сказал я ему по - удэхейски. «Посмотри сам», - ответил он мне и указал рукой на узенькую полоску на песке, как бы оставленную длинной тонкой щепкой. БЫТЬ МОЖЕТ, ЭТО был змеи или что - нибудь еще в этом роде. Я высказал вслух свои соображения. «Тебе понимай нету, - ответил он мне и продолжал на своем родном языке: - Ни солгала хоктони Багдыхе» (т. - е. это след лыжи Багдыхе).

Затем он громко крикнул, и тотчас отозвалось звучное эхо: сначала впереди, потом сзади нас, потом опять далеко впереди, словно кто перекликался в тайге. Эхо перекатилось через весь лес и замерло где - то в горах. Геонка стоял, повернув немного голову в сторону, приоткрыв рот и вслушиваясь в эти странные звуки. Когда последний отголосок замер, он торопливо пошел к лодке и что - то быстро стал говорить другим орочам. На лицах их тоже выразилась тревога. Они поспешно начали сталкивать лодку в воду и звать меня.

Через минуту мы плыли дальше вниз по р. Дынми. Тогда я начал расспрашивать их о причинах испуга и торопливого ухода от порога, который мы с опасностью для жизни, но успешно прошли на лодках. Из ответов туземцев я узнал, что Багдыхе есть маленький карлик. Он весь в волосах, даже лицо у него покрыто шерстью. Этот Багдыхе в некоторых местах, где много скал и ущелий, устраивает эхо. Он делает так, что люди слышат свои голоса, которые повторяются вдали, замирают, (усиливаются вновь и возвращаются обратно. Орочи боятся «скал с эхом» и стараются обойти их стороною. Такие места легко узнать. Тут всегда летом и зимою есть следы Багдыхе. Он ходит на одной лыже. След его мы и видели около галешниковой отмели на песке.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.