Первоначально в редакцию журнала «Смена» поступила корреспонденция девушки, которая жаловалась на нетоварищеское, некомсомольское отношение к ней со стороны секретаря объединенной цех - ячейки завода «Серп и Молот» Деева. В этой корреспонденции говорилось о Дееве исключительно в плоскости отношений парня и девушки. Поэтому редакция, которая получает много таких писем, переслала это письмо ячейке для того, чтобы та сама на месте выяснила все обстоятельства этого дела.

Ячейка пригласила на разбор этого дела девушку - автора этого письма. И эта девушка согласилась пойти на ячейку и говорить там об этих вопросах. Мы в практике комсомольской работы очень редко встречаемся с такими случаями, когда бы девушки сами приходили жаловаться в ячейку по таким вопросам.

Как должна была бы отнестись ячейка к девушке, которая пришла жаловаться на ее активного работника? Ячейка должна была бы проявить наибольшую внимательность, постараться не оттолкнуть эту девушку, которая согласилась придти и вести разговоры на такую тему.

Перед ячейкой стояла очень сложная задача, поскольку никаких свидетелей по данному делу не может быть. Перед ней были только двое, речь шла об отношениях двоих. На основании чего следовало судить, кто из них прав? Права ли девушка, которая жалуется на Деева, или прав Деев, который утверждает, что эта девушка наговорила на него из - за злобы. По-видимому, здесь надо было исходить из всех побочных фактов, выявившихся при обсуждении письма, которые могут подтвердить правильность утверждений той или другой стороны.

И вот если взять обвинения, предъявленные этой девушкой Дееву в вопросах, которые не имеют никакого отношения к их личным взаимоотношениям, то мы видим, что все эти обвинения в основном подтвердились. Каковы эти обвинения? Это обвинения Деева в том, что он скрывал свое истинное социальное происхождение: Деев утверждал, что у него в деревне развалившаяся избушка, а на самом деле оказалось, что у него в деревне каменный дом под железной крышей. Затем девушка утверждала, что Деев, работая в городе, сдает в деревне свою землю в аренду. На поверку оказалось, что действительно земля сдавалась в аренду кулаку. То же нужно сказать и о других обвинениях, которые были предъявлены девушкой Дееву.

Эти побочные факты (подтвердившиеся обвинения) дают нам основание верить девушке в ее обвинениях о некомсомольском к ней отношении, с которых началось все это дело. Правота Паниной отсюда для нас несомненна.

Здесь очень много говорилось о том, что Деев - активный работник, что он организовал ячейку, что он своим товарищам никогда не внушал недоверия, что он охотно вел всю ту работу, которая на него возлагалась. Но нужно сказать, что это само по себе еще не является всем для полной оценки Деева. Все чужачки, которые приходят в комсомол, стараются вести себя наиболее активно и тем самым отвлекать от себя возможные подозрения.

Поэтому нельзя ссылаться на хорошую работу Деева на заводе, не принимая во внимание того, как он вел себя вне предприятия.

Каково положение Деева в семье? Деев и отец его зарабатывают вместе 150 рублей, т.е. сумму не малую. Когда же дело доходило до уплаты Деевым сельхозналога в деревне, то установлено по справкам волисполкома, что налог уплачивался с меньшей суммы. Затем, поскольку и Деев, и его отец зарабатывают достаточно средств для жизни в городе, они должны были бы передать свою землю в деревне в распоряжение сельсовета для распределения среди нуждающихся в земле, а не держать за собой землю и передавать ее в аренду и, таким образом, увеличивать свой доход.

Деев говорит, что он не интересовался этими вопросами. Трудно себе представить, чтобы Деев стоял совершенно в стороне от всех этих вопросов в семье. Да и как комсомолец он не должен бы стоять в стороне от них, он должен был оказывать соответствующее влияние в своей семье. Либо он должен был уйти из семьи. Не в пользу Деева говорит также и тот факт, что после выявления на ячейке уплаты им сельхозналога по преуменьшенной ставке он все же не сделал никакой попытки к тому, чтобы правильно уплачивать сельхозналог.

Если бы мы имели дело с Деевым не в городе, не на заводе «Серп и Молот», а в деревне, то, как деревенская ячейка должна была бы отнестись к Дееву, который скрывает свое истинное социальное положение, который уплачивает неправильно сельхозналог, который сдает свою землю в аренду кулакам, тем самым, помогая усилению кулачества? Ячейка в деревне, несомненно, поставила бы вопрос об исключении такого комсомольца.

Кого комсомол в деревне принимает в члены своей организации? Комсомол принимает в деревне в свои ряды бедняков, батраков и лучшую часть середняцкой молодежи. Можно ли отнести Деева к лучшей части середняцкой молодежи в деревне? Как мы видим из справки вол - исполкома, по его имуществу он вовсе не может быть отнесен к наименее обеспеченным середнякам в своей деревне, он более близок к кулаку. В тульской деревне немногие крестьяне - кулаки имеют каменный дом под железной крышей. Как же реагировала комсомольская ячейка завода «Серп и Молот» на те данные, которые были ей, в конце концов, представлены о секретаре ее об 'единенной цехячейки Дееве, Надо признать, что ячейка в данном случае совершила ошибку, не до учтя все политическое значение данного дела. С самого начала в ячейке была тенденция свести все это дело к рассмотрению взаимоотношений Деева и Паниной, т.е. к обычному бытовому делу, в котором трудно разобраться, так как нет ни свидетелей, ни подтверждающих данных. Побочные факты, о которых уже говорилось выше, очень важные факты, ячейка не смогла как следует учесть и сделать из них для себя выводы.

Мы в настоящее время очень много говорим о борьбе с правой опасностью, о том, что правая опасность является основной опасностью в настоящее время. Ячейки принимают хорошие резолюции о необходимости решительной борьбы с правой опасностью. Но наши ячейки еще не научились применять эти резолюции, принятые единогласно, в жизни. И вот с таким случаем мы имеем дело. Ячейка не сумела перевести обсуждение этого письма девушки о нетоварищеском, некомсомольском отношении комсомольца к девушке на выяснение вопроса о том, что же представляет из себя Деев как член комсомола, как активный работник организации, что он делает, когда уходит с завода, какое у него семейное окружение, что он делал до поступления на завод. А это все вопросы очень важные. Ячейка в определении классового лица Деева себя активно не проявила.

Редакция журнала «Смена» получила несколько десятков писем от комсомольских собраний, от отдельных комсомольцев, и во всех этих письмах требуют исключения Деева из рядов организации». Правда, не все читатели сумели как следует, разобраться в этом деле. Некоторые комсомольцы предлагают исключить Деева, ставя ему в вину лишь нетоварищеское, некомсомольское отношение к девушке. Эти товарищи точно так же, как ячейка завода «Серп и Молот», не сумели как следует вникнуть в тот материал, который имелся по этому обвинению. Они не сумели учесть необходимости определения классового лица Деева. И в этом их ошибка.

Во всем этом деле, конечно, дан большой урок и ячейке завода «Серп и Молот» и всем читателям о том, как подходить к разрешению данных вопросов.

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.