Раздобыв все необходимые сведения в Иваново-Вознесенском Губкомоле. - побеседовав со всем работниками суда, ГПУ и розыска, участвовавшими в «деле о Каминском», отправляюсь совместно с другом покойного Каминского - тов. Прихиным (секретарь Иваново-Вознесенского Горрайкома) - в Горко-Павлово, туда, где разыгралась эта жуткая, так нашумевшая, далеко за пределами Иваново-Вознесенска, история с комсомольцем Каминским.
Узнав, что мы едем в Горко-Павлово, около нас сгрудилась кучка крестьян этого района, ехавших из Иванова обратно в Горко-Павлово.
- Да, да, сынок, об этом деле стоит позаботиться. Потому, как другого, такого человека, как покойный Павел Юльяныч, трудно найти. Это уж был человек, что говорить, с понятием и справедливостью.
Едем сосновым лесом... В глубоком молчании, казалось, заснуло все кругом. В памяти мелькает все слышанное о комсомольце Каминском. И так не вяжется образ погибшего Каминского, вся Горко-Павловская история, отмеченная исключительной жестокостью, с размерным покачиванием сосен, спокойно раскинувшимися полями.
Горко-Павлово. Маленькие домишки робко ластятся к большому фабричному корпусу мануфактуры. Во времена фабриканта Скорыгина здесь работало 2.000 человек. Все первые годы революции, несмотря на трудности и лишения, Горко-Павловская мануфактура работала без перебоев. Устраивали субботники, воскресники, ремонтировали то, что приходило в упадок, самоотверженно борясь за дальнейшее существование мануфактуры. И благодаря работе этой мануфактуры, весь район - исключительно крестьянский - оживлялся, втягивался в политическую работу, успешно проводил задания Советской власти.
Сейчас вот уже полтора года как приостановила свои работы Горко-Павловская мануфактура. Большинство рабочих-ткачей разбрелись кто куда. Небольшое ядро старых рабочих осталось. Они все были свидетелями «истории» с комсомольцем Каминским. Они все его близко знали, он вырос на их глазах. Благодаря энергии Пряхина (работавшего в этой местности секретарем Комсомола) удается быстро собрать всех, кто мог бы нам устно дополнить сведения о Каминском.
Отправляемся в рабочий клуб, над которым висит большой плакат:
«Спешите в Горко-Павловский рабочий клуб имени Павлуши Каминского».
Кто в Горко-Павловском районе не знал Павлушу Каминского? Рабочие его называли просто - «наш Павлик». Он вырос здесь, сроднился с каждой рабочей семьей.
Кто впервые наладил работу комсомола в Горко-Павлове? Кто умел без всяких заковыристых слов все объяснить и дать понять? Зимой, в дырявом пальто и шапчонке, с волшебным фонарем и картинками под мышкой, солдатской сумкой через плечо, набитой комсомольской литературой, - ходит Павлуша из села в село, проводя собрания молодежи, читая доклады о комсомоле, закладывая первые кирпичики комсомольских ячеек.
Был он членом бюро Середского Укомола, выбрали его ребята в секретари Укома и в члены Губкомола.
Но не пришлось Павлуше никуда ехать, а оставаться в Горко-Павлове, ибо большое, недоброе дело затевалось на родной ему и близкой Горко-Павловской мануфактуре.
В июле 1921 года директором ее, по распоряжению Иваново-Вознесенского Губтекстиля, был назначен некто Никишин. Был он в Горко-Павлове до революции, работал в качестве служащего на мануфактуре и знали его рабочие, как одного из гнуснейших скорыгинских подхалимов, способного на всякую подлость.
В 1916 году он куда то исчез. И признаться, рабочие по нем мало скучали. Лишь изредка, как начнут вспоминать всю старую Скорыгинскую шпану, словечком, другим помянут и Никишку.
- Уж это был, одно слово, головорез. Хоть и с башкой человек, но зато другого такого вредного не сыскать.
И к всеобщему изумлению выплыл он снова на горизонте Горко-Павлово с мандатом Губтекстиля и с... партбилетом РКП в кармане.
Старым ублюдком, хитреньким и жестоким «Никишкой» повеяло на мануфактуре. Вводит свои порядки, руководствуясь одним лишь правилом: «чего моя директорская нога хочет». Увольняет старых испытанных рабочих (как, например. механика Гефлиха), пытающегося указать на гибельность для фабрики тех или иных его мероприятий.
Начинает подбирать себе «соответствующих» помощников.
Случайно встречается с местным псаломщиком Бартеневым. Испытанный, наметанный взгляд у Никишки: окинул своим белесоватым взором слащавую фигурку Бартенева и сразу определил:
- Вот по призванию редкий хозяйственник, по случайности судьбы псаломщик. Назначить Бартенева главным помощником заведующего хозяйством!
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.