Будучи в Белграде, я вместе с группой советских, английских, американских и французских корреспондентов был приглашён к маршалу Тито. Дача, где живёт маршал, находится недалеко от Белграда. Двухэтажное здание прямоугольной формы с порталом из мраморных колонн, украшающих фасад, носит название «Белый дворец», внутренние помещения обставлены очень скромно, но с большим вкусом. Как только нас провели в приёмную, к нам подошла собака и. по-видимому, оставшись довольной новым знакомством, весело залаяв, убежала во внутреннее помещение. Это была знаменитая собака маршала, дважды спасшая ему жизнь. По привычке военного времени, она предупреждала хозяина, что опасность ему не угрожает. Через 2 - 3 минуты вошёл Броз-Тито. Освободителю Югославии 53 года. Это человек с энергичным, загорелым лицом, вся фигура которого дышит здоровьем и преисполнена благородного достоинства. Серебряные волосы подчёркивают черты смуглого лица, как бы выточенного из камня резцом скульптора.

Он тепло приветствовал нас, и мы начали беседу, задавая вопросы по-русски, английски и французски. Несмотря на то что маршал говорит по-английски, понимает по-французски и свободно объясняется по-русски, он отвечал нам через переводчика на своём родном языке. Не стану утруждать читателя перечислением всех заданных нами вопросов. Мне больше хочется рассказать о впечатлении, которое Броз-Тито произвёл на меня. Я думал о судьбе этого легендарного человека. Тяжёлые годы борьбы с монархизмом и полицейской диктатурой выковали из рабочего-металлиста подлинного народного вождя. Во время фашистского порабощения народ верил, что только Броз-Тито может спасти страну. Броз-Тито оправдал доверие, и народ платит ему за это горячек любовью.

Я вспомнил, как маршал вошёл в зал заседаний Национального конгресса Югославии Делегаты приветствовали его восторженными криками: «Тито, Тито, Тито!». Казалось, никто не сможет остановить бурный восторг. Маршал Тито делал знак рукой, садился, вставал и снова садился, а крики не умолкали. Улыбаясь, он начал говорить представителям страны о задачах новой Югославии. В его речи не было риторических приёмов и декламации. Самые сложные государственные вопросы он облекал в простую, понятную форму, обращался к здравому смыслу слушателей, и речь его казалась как бы точным резонансом мыслей тех людей, которые его слушали.

Вот и сейчас, отвечая на наши вопросы, он просто и ясно говорил о проблемах Югославии. Мы слушали и не сомневались, что все реформы страны будут проведены при единодушном усилии освобождённого народа.

Кто-то из корреспондентов спросил о многочисленных подарках, полученных маршалом от народа, и Тито охотно повёл нас в свой кабинет - обширную комнату, всю залитую ярким солнцем, с низкими книжными шкафами вдоль стен. На одном из шкафов стояла массивная серебряная статуя, сплавленная из старинных югославских монет. Она изображала женщину - символ признательности всех освобождённых дочерей Югославии. Рядом был миниатюрный танк с выгравированными словами: «Взять Триест - или умереть» - и надписью: «Первая танковая бригада». Дальше макет военного корабля - дар рабочих конструкторского бюро Сплита. Тито показал нам корзиночку, наполненную золотыми и серебряными браслетами. Это подарки итальянских и словенских женщин. Среди этих драгоценностей я увидел крест и молча указал на него. «Да, это подарок одной верующей», - сказал, улыбаясь, Тито. Направляясь к письменному столу, он нажал электрическую кнопку. Тотчас же заработал вентилятор необычайной формы, установленный на треножнике, - винт двухмоторного самолёта. «Макет бомбардировщика с этим винтом имеет целую историю, - пояснил нам Тито. - Самолёт был сделан отечественными конструкторами на нашем заводе в 1939 году. Он не уступал лучшей немецкой модели. Гитлеровская шпионская организация неоднократно пробовала овладеть чертежами, но ей это не удавалось. Как. только Гитлер захватил страну, гестаповцы явились на завод, когда прототип бомбардировщика был уже уничтожен, а чертежи тщательно спрятаны. Теперь они нашлись, и мы возобновили постройку самолётов этого типа, улучшив его качества».

На письменном столе стояло сердце, вырезанное из дерева, с выемкой, заполненной землёй. Это женщины Истрии прислали свой дар - сердце и горсть родной земли - в знак признательности Броз-Тито за освобождение их родины. На том же столе находились маленькие статуи из золота, изображающие партизан, отлитые из обручальных колец югославских женщин.

Затем маршал показал нам комнату, сплошь уставленную подарками. Там были ковры, бельё, ракушки, лёгкая лодочка, сконструированная пионерами, сабли, образцы минералов, присланные горняками, шарфы, подушки, одеяла, национальные костюмы, вышитые золотом и серебром. На этажерке стоял небольшой дар монахов монастыря св. Стэвенса - вышитый профиль маршала Тито с надписью: «Монахи святого Стэвенса - освободителю Югославии».

Броз-Тито до сих пор получает подарки со всех концов страны. Это живая иллюстрация огромной любви народа к своему вождю.

- Всё, что вы видите здесь, - медленно произнёс маршал, - сделано руками нашего народа.

И Броз-Тито замолчал, погружаясь в воспоминания. И тогда в этом легендарном герое я подметил ещё одну черту - глубокую человеческую нежность к своему народу.

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.