Итак, атлетов экстракласса в нашей тяжелой атлетике единицы. Их и раньше было немного, но тогда штангу всерьез поднимали мы да американцы, а теперь все хотят быть первыми. В этой сложнейшей обстановке ветеранам сборной СССР очень необходимо молодое подкрепление. Но наши юниоры смогут прийти на помощь не раньше чем через 3 — 4 года.

Создалось парадоксальное явление: штангистов у нас более 350 тысяч, хороших атлетов сотни, но молодых кандидатов на места в сборной страны очень мало. Команды обществ и ведомств укомплектованы в основном «железными» зачетниками, у которых, как говорится, лучшее в прошлом. Уместно вспомнить, что наша тяжелая атлетика всегда отличалась почтенным возрастом. Мы этим даже гордились. Юношеская штанга до недавних пор была в опале. Находились, да и сейчас находятся специалисты, которые рьяно, но бездоказательно утверждали, будто штанга «укорачивает» рост подростков и что, мол, именно поэтому тяжелоатлеты — люди сравнительно невысокие. Когда же их спрашивают, почему в таком случае под метр девяносто выросли такие силачи, как Власов, Жаботинский и многие другие атлеты тяжелых весов, то вразумительного ответа они дать не могут.

Пока наши специалисты спорили о том, с каких лет можно заниматься штангой, поляки, венгры, японцы и американцы весьма успешно развивали юношескую тяжелую атлетику. Японцам сегодня принадлежат 12 мировых рекордов среди юниоров, полякам — 5, американцам — 6, венграм — 3. У наших юношей лишь два высших достижения, в то время как их старшие соотечественники владеют 12 рекордами мира.

Естественно может возникнуть вопрос: так ли уж необходима нам юношеская тяжелая атлетика, если Аркадий Воробьев, который впервые взялся за штангу в 23-летнем возрасте, выиграл золотую медаль в Риме, имея за плечами 37 лет? Но теперь времена другие. Воробьеву для победы в полутяжелом весе достаточно было поднять 472,5 килограмма. Это был предел мечтаний — мировой рекорд. В Тегеране 20-летний Озимек с таким же результатом стал чемпионом мира в... средней весовой категории. До мирового рекорда он не дотянул 5 килограммов.

Конечно, со штангой не поздно знакомиться и в 25 лет. Но ранняя специализация более эффективна. Это доказано не только поляками и японцами. Олимпийский чемпион Леонид Жаботинский, несмотря на свой почти 10-пудовый вес, ловко выполняет темповые упражнения — рывок и толчок. И все потому, что научился этому искусству в 15 лет.

Без юношеской штанги нам не обойтись. В ее успешном развитии — будущие победы на мировой арене силачей.

Беды силачей

В редакцию газеты «Советский спорт», где я реферирую тяжелую атлетику, из разных концов страны приходят письма штангистов, и почти в каждом жалоба на ретивых спортивных администраторов. Ни один другой вид спорта не испытывает стольких притеснений, как тяжелая атлетика. Видите ли, «железо» гремит, иногда штанга падает, ломает пол, разрушает потолки. И вместо того, чтобы строить для штангистов специальные тренировочные помещения, как это делают, к примеру, поляки, атлетов отовсюду изгоняют. В лучшем случае в их распоряжение предоставляют подвальные и полуподвальные помещения.

Вспоминаю свое знакомство со штангистами волжского города Балаково. Все они работают на огромном, наисовременнейшем химкомбинате. После показательного выступления в кинотеатре ребята пригласили меня для совместной тренировки. Мы спустились в подвал, шли согнувшись, освещая путь спичками. Под ногами хлюпала вода. Капала вода и с труб на голову. Пришли в квадратное помещение. На помосте стояла старенькая штанга, на кирпичных стенах были расклеены вырезки из газет и журналов с методическими материалами. Эту «райскую обитель» атлеты приспособили для занятий своими силами и были несказанно рады.

Многие уверовали, будто тяжелая атлетика — настолько неприхотливый вид спорта, что достаточно подбросить силачам штангу — и рекорды (во славу общества и коллектива физкультуры) посыплются, как из рога изобилия.

Действительно, раньше мы побеждали, тренируясь и в таких примитивных условиях. Но времена меняются. Современные спортивные результаты возвышаются над прошлыми достижениями, как высочайшие вершины Гималаев над заурядным нагорьем. Когда меня спрашивают, сколько я поднимал, выступая в легком весе, то, честно признаюсь, отвечать не хочется. Стыдно называть свои «килограммы», хотя когда-то они были и рекордными. В 1954 году я выиграл звание чемпиона мира с результатом 367,5 килограмма. В Токио наш прославленный дальневосточник Владимир Каплунов закончил олимпийскую битву с фантастической суммой — 432,5 (то есть поднял на 65 килограммов больше меня), но получил лишь серебро. Отсутствие современных спортивных баз не единственная проблема в тяжелоатлетическом спорте. У нас к тому же мало квалифицированных тренеров. Некоторые спортивные руководители полагают, что раз в тяжелой атлетике всего лишь три движения, то и учить, мол, особенно нечему — с этим справится и тренер-общественник, который, кстати, сам недавно еле-еле выполнил третий или второй разряд.

Пора понять, что поднимание тяжестей — дело отнюдь не безобидное. Можно и здоровье подорвать, если браться за него не умеючи. Секции штанги должны возглавлять только квалифицированные тренеры, хорошо разбирающиеся как в тонкостях тяжелоатлетического мастерства, так и в методике физического воспитания.

Не боги горшки обжигают

Штанга — тяжелый спорт. Поэтому и называется «тяжелая атлетика». Но, поверьте, вы не будете сожалеть, что подружитесь с ней, если даже не станете чемпионом и рекордсменом. В любом случае вы будете в выигрыше. А потом, кто знает, может быть, именно вы и есть второй Власов или Жаботинский? Верьте, не боги горшки обжигают.

...18 лет назад я впервые пришел к силачам-штангистам. И, как сейчас помню, поднял 60 килограммов. Добрый, умный тренер поздравил меня и сказал: «Молодец! Вторым Новаком будешь!» Тренер, возможно, пошутил, но я был молод, очень серьезен и шутки не помял.

Сначала все было как в сказке: что ни тренировка — прибавка в силе. Окрыленный, почти всю получку истратил я на мешок воблы и ведро клюквы (где-то вычитал, что в вяленой вобле более 40 процентов белков, а клюква якобы помогает избавиться от гипертонии). И я до тошноты ел воблу, запивал ее клюквенным морсом и мечтал стать силачом. Я спешил. Мои друзья по спартаковской секции тренировались через день, а я ежедневно, да еще трижды: утром, в обеденный перерыв и вечером. Уж очень мне хотелось стать «вторым Новаком». Не знал я, что чемпионами и рекордсменами становятся не вдруг, и... загнал себя.

Велико было мое разочарование, когда результаты поползли вниз и я вернулся к стартовой 60-килограммовой штанге. Помню, снял ремень, сел на скамейку и подумал: «Уйду, штанга не для меня». И ушел бы, не окажись рядом со мной мой учитель Федор Феофанович Манько. Это благодаря ему мне, списанному по состоянию здоровья со спортивного корабля, перенесшему суровую зиму 1942 года в осажденном Ленинграде, удалось дорасти до чемпиона и рекордсмена мира.

Штанга не любит людей праздных, живущих только в свое удовольствие. Она подчиняется воле таких атлетов, как семикратный победитель мировых турниров, ныне кандидат медицинских наук Аркадий Воробьев. Это он в свое время показывал пример нам, как надо вести себя на помосте и в жизни. Бывший воин-моряк, готовясь к мировым чемпионатам, соблюдал «железный» режим дня. Например, каким бы интересным ни был кинофильм, он уходил с сеанса, не дождавшись его конца, если стрелка приближалась к 11 часам вечера.

Я вспоминаю и других своих товарищей по сборной команде, таких, как Юрий Дуганов, Алексей Медведев, Рафаэл Чимишкян, Иван Удодов, Николай Саксонов, Николай Костылев. Все они подружились со штангой в тяжелые послевоенные годы. Не хватало еды, не было рядом заботливых родителей. Атлеты сами, своим трудом добывали хлеб, учились и тренировались. Они были фанатиками штанги. И она их «любила».

Проигрыш досаден в любом виде спорта, а в тяжелой атлетике вдвойне. Однажды олимпийский чемпион Рудольф Плюкфельдер сказал мне: «Хорошо футболистам. Проиграешь, ну что ж — мяч круглый. Нам нет оправдания. Не поднял штангу — проиграл в силе. А в силе проигрывать нам нельзя».

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.