До чего неистребима в чело веке тяга к необычному!

Еду в Тулу. Сосед по купе, узнав, куда и зачем, с ходу начинает рассказывать полулегенду такого вот содержания. Однажды Петр I, возвращаясь из Азовского похода, заехал в Тулу. На тамошнем базаре в ремесленных рядах царь хотел найти мастера, который бы взялся починить поврежденный в бою пистоль английской работы. Повстречался царю там неказистый такой мужичонка, повертел в руках заморскую вещицу.

– Будет сделано, – говорит и потерялся в толпе.

Прошло, может быть, дня два или три. Царь уже беспокоиться начал: не пропала бы ценная штука, жалко. А тут как раз возьми и объявись тот самый мужичок. Осмотрел Петр пистоль, пощелкал-пощелкал, остался доволен:

– Не оплошал ты, братец, против искусства английских оружейников: работает их пистоль не хуже прежнего...

– Да вовсе и не их это вещица-то, царь-батюшка. Сам я сподобился ее сделать.

Посмотрел Петр повнимательнее – и правда: другой это пистолет. Точь-в-точь английский, но другой.

И решил он тогда: раз в Туле есть такие мастера, построю-ка тут оружейный завод. В честь этого события в городе даже памятник Петру I поставили.

– Подобная история, – возражаю я, – произошла не с Петром I, а с генералом Платовым. Ее Лесков в «Левше» описал.

– В «Левше» блоху подковали, а тут все дело в пистолете...

Еще раньше я убедился: спорить на эту тему бесполезно. Стоило только кому из знакомых услышать о Туле, как сразу начинались вариации на тему о «Левше», подкованных блохах и сданных в ремонт английских пистолетах. Всякий раз новые детали, новые имена. Выходило, что тульские мастеровые только тем и занимались, что поджидали именитых гостей со сломанным оружием и механическими насекомыми. Первое подменяли своим, более совершенным, а вторых обували в стальные лапти с именными клеймами.

Легенды легендами, но на чем-то они должны основываться. В Тульском музее оружия я, кажется, нашел ответ. Среди множества выставленных там старинных фузей и современных ружей, скорострельных автоматов и миниатюрных (просто игрушечных, но по-настоящему стреляющих) винтовок есть там такие экспонаты, что останавливают около себя даже в принципе равнодушных к оружию людей.

За стеклом – винтовка системы Бердана. На ней тончайшего рисунка словесная вязь о том, что 9 мая 1887 года императрица Мария Федоровна «сызволила» сделать на сем стволе оттиск с названием завода.

– Просто нажала она на педаль пресса, и тот оставил клеймо на стволе, – поясняет директор музея Гавриил Михайлович Чуднов. – А уж после к этому клейму приделали все ружье.

«Приделывал» мастер М. И. Степанов. И ушло на это три года работы. Все металлические части покрыл тонкой золотой чеканкой. Деревянные – перламутровой инкрустацией. Ее затейливый орнамент так изящен, что невольно хочется сравнить с кружевом. Время поистерло в памяти истории имена многих царей и цариц. А вот дело рук мастера осталось, оно пришло к нам через десятилетия и столетия, будет жить и после нас, рассказывая потомкам, на что способен человек...

...Слушая Валентина Ивановича Захарова, заместителя главного конструктора завода, я все время ловил себя на мысли: время старых мастеров прошло.

Валентин Иванович называл интересные цифры. Сейчас, например, знаменитые «тулки» мы продаем в 57 стран, в том числе Канаду, Францию, Австралию, Финляндию.

Американские специалисты, люди, досужие до всякого рода подсчетов, на основе потребительских запросов вычислили некое абстрактное, нигде и никем еще не изготовленное ружье, которое отвечало бы сразу всем требованиям покупателей. Вообще-то такого ружья не может быть, так как претензии к нему порой противоречивы и взаимоисключающи друг друга. Так вот, тульское «МЦ-21-12», согласно подсчетам американцев, по своим качествам и потребительским свойствам достигло уровня 95 процентов, а модель знаменитой итальянской фирмы «Беретта» – только 70, и добиться этого было совсем непросто.

Как и любое современное производство, изготовление ружей расчленено на множество операций, теперь ружье делает не один мастер, а целый коллектив рабочих, где каждый отвечает за свою операцию. В ружейном деле принято выделять такие профессии: ствольщик, слесарь-сборщик, осадчик, гравер. Понятно, что изделие высокого качества получится только в том случае, если каждый работник в этой длинной производственной цепочке сделает свою часть работы на высоком уровне. Истина не новая.

Но это только одна сторона дела. Надежность и абсолютная безопасность, как всегда, основное требование. И новинке многое приходится испытать. Будут тут и температурные перепады от плюс 50 и до минус 50 градусов, и падения с пятнадцатиметровой высоты (проверяют, не сработает ли механизм от удара), и обязательные пятнадцать тысяч выстрелов, которые покажут выносливость ружья... Будет еще многое, что соответствует рекомендациям науки и требованиям современного производства.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.