— Жизнь у меня сложилась так: в 1928 году я пошел добровольцем в армию, учился в пехотном училище, потом перевёлся в авиационные части, стал лётчиком-наблюдателем, штурманом, а 10 апреля 1934 года совершил свой первый прыжок с парашютом.

Парашютизм —это область точных расчётов: если всё хорошо предусмотрено, то прыжок обязательно пройдёт благополучно. Парашютизм, как и вся современная техника, не терпит панибратства, халатности и невежества. Точность, хладнокровие, знание дела и ясность мысли обеспечат успех при любых испытаниях. Парашютист должен быть физически крепким, выносливым человеком. Я спортсмен, регулярно занимаюсь спортом: бегаю, плаваю, хожу на лыжах. Я не курю, отказываюсь от вина и всяких излишеств. Но этого мало,— парашютист должен быть инженером, он должен знать физику, математику, технологию материалов. Поэтому-то я и учусь в академии. Для проведения испытаний важно использовать все достижения науки и техники. С помощью всевозможных приборов и съёмочных киноаппаратов мы фиксируем, а затем изучаем каждое движение испытателя, каждое положение парашютиста. Прежде чем прыгнуть, я заранее произвожу теоретические расчёты, графически изображаю ещё не совершённый прыжок, и когда надеваю парашют, то уже знаю, что и как мне нужно делать в воздухе.

— Вы испытываете страх перед прыжком? — спросил я парашютиста.

Романюк взял сучок и принялся ворошить им в костре.

— Знаете,— доверительно сказал отбывает страшно. Человек — существо земное, и ему трудно преодолеть страх перед бездной. Каждый раз, -идя на испытательный прыжок, я волнуюсь. Но я научился |владеть собой: на то у человека воля, чтобы всё делать по-своему.

...Прошла зима с её метелями, глубокими снегами и трескучими морозами. Всю зиму Василий Григорьевич Романюк занимался прыжками. Мы иногда виделись с ним, иногда беседовали по телефону. Как-то я спросил его:

— Когда у вас юбилей?

— Какой юбилей? — удивился Романюк.

— Когда вы совершите свой 1500-й прыжок?

— Завтра,— сказал Романюк. — Но это будет самый обычный испытательный прыжок.

...Утро выдалось тихое, слегка туманное. В заснеженных лесах и рощах ещё клубился ночной сумрак, воздух над полями был неподвижен и мягок. Во всём чувствовались предвесенняя нега и томление. Романюка я нашёл в лаборатории. Он следил, как укладывал для него парашют самый старый укладчик парашютов Николай Васильевич Ниязев. Затем он консультировал кинооператоров, как им нужно снимать прыжок, беседовал с коммунистами и комсомольцами лаборатории о подготовке к занятиям по истории партии: Романюк — секретарь партийной организации,— потом ставил опыт в барокамере.

В полдень Василий Романюк поехал на аэродром, где его ждал самолёт. Прицепив парашют, испытатель занял место в кабине. Крылатая машина вонзилась в небо и скрылась. Томительно было ожидание, чо вот на пепельном фоне показался купол парашюта.

— Романюк! — послышались радостные возгласы в толпе, ожидавшей парашютиста. — Есть тысяча пятисотый!..

На обратном пути с аэродрома я спросил юбиляра:

— Какие у вас дальнейшие планы, Василий Григорьевич?

— План простой, — ответил Романюк: — Работать, учиться, окончить академию, иметь три тысячи прыжков.

Потом пришло лето. Авиационный городок утопал в зелени. От раскалённых железобетонных взлётных полос аэродрома поднимался горячий воздух, похожий на льющееся расплавленное стекло. На земле и в небе неумолчно гудели авиационные моторы.

В жаркий июльский день мы застали Романюка в зале барокамер, где всё сияло никелем, начищенной медью и сталью.

Большие и малые толстостенные металлические шкафы, похожие на банковские сейфы, безмолвно ожидали тренирующихся лётчиков и парашютистов. Василий Григорьевич надел на лицо кислородную маску и занял место в стальном шкафу; за ним плотно закрыли и заперли дверь. Через круглый иллюминатор я увидел Романюка; он взял в руки какие-то бумаги и осмотрел приборы, смонтированные на щите. Врач Василий Кириллович Бондаренко повернул кран, и мощные насосы в мгновение выкачали воздух из барокамеры. Из-за сильного разрежения воздуха в барокамере образовался морозный туман, окутавший Романюка. Его розовый подбородок и кислородная маска стали серыми.

— Романюк на высоте тринадцати тысяч метров,— сказал мне подполковник Грызлов.— Сейчас он испытывает все ощущения, какие появляются в стратосфере.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.