- Не отвечали: блеска не было.

- Может быть, длинными ресницами закрывались глаза?

- Блеснуло бы и через ресницы.

- Слепой! - решили все охотники.

И Мазай, узнав, что у Пети третий ствол был заряжен пулей, стал упрекать его, что не пожалел зверя слепого и не убил.

Мазай искренно жалел слепого лося, но другие кое - кто, конечно, и обрадовались случаю на законном основании убить лося, и им всем захотелось разговеться, всем запахло лосиным мясом. Все оживленно стали обсуждать план загона слепого лося, и все вскоре сошлись на том, чтобы выгнать его на Нехаляву. И когда ему неминуемо надо будет плыть через озеро, из кустов на легких ботничках выедут Мелкодырчатый с зятем и закинут петлю на голову плывущему. А Мазай на другом берегу заляжет с винтовкой в кусты и прикончит лося выстрелом, если слепому вздумается плыть не на кручу, а на мель.

До того точно и быстро все оговорились, что сомнения у нас с Петей не оставалось никакого: дело бывалое. Только непонятно было нам, почему же лося надо было направлять с мелкого места на приглубое, к высокому берегу.

- Потому надо, - ответил Мазай, - что когда лосю накинут петлю, он помчит бот - ник по воде... и если хватит ногами мелкое место - пыль подколесная! - от Мелкодырчатого, и батника, и от зятя останутся одни только щепочки. Если же направим на кручу и место будет приглубое, лось как будет на кручь выбиваться, Мелкодырчатый с зятем возьмут его в топоры.

И увидав, что Петя, услыхав заговор, нахмурился, сказал ему:

- Эх, пыль подколесная, в лесу же нет ни докторов, ни сестер милосердия!

И рассказал нам известную народную легенду о гусях: как во время перелета один гусь не выдержал пути и стал снижаться. И милосердные гуси все спустились к нему, заклевали и даже будто бы засыпали песком.

Куриная слепота

После разговора о слепом лосе, при общем веселье Мазай рассказал, как он пришел на помощь Миронычу, внезапно застигнутому куриной слепотой, и о том, что пережил а эту вечерку бедный старик.

Приплыл Мироныч в Бухалово, где у него есть своя Миронова гривка, никогда не затопляемая. Там, в кустах, устроился старик, закрылся лапником, прокопал окошечки и, конечно, высадил на воду утку. И случись такая беда, что утка его, замечательная, в этот раз как будто в рот воды набрала: знай себе копается в перьях, охорашивается и молчит. На голос чужой, дикой утки - откуда ни возьмись - селезень и сел на воду. Теперь бы только закричала утка - и селезень забыл бы о дикой и подплыл, но она молчала, и Мироныч стал жать своего селезня, чтобы он зашваркал, и тогда бы уже, наверно, своя - то утка бы закричала. К счастью, селезень послушался Мироныча, и когда тот пожал его, стал шваркать, и утка, услышав любимого супруга, хватила сразу на посадку, и дикий селезень, тоже пошваркав, стал подплывать. Когда Миронычу расстояние между ним и селезнем показалось достаточным для ружейного выстрела, он просунул ствол в дырочку, прицелился и выстрелил. Селезень был убит наповал и сразу перевернулся на спину. А Мироныч зимой вовсе даже не чаял, что он доживет до весны, и когда весна пришла, не чаял, что соберется выехать, и, когда выехал, не чаял, что придется убить. А вот он, вот он лежит, его селезень, в воде, и вот оно счастье пришло, и было это охотничье счастье старику много слаще чем простое, обыкновенное счастье молодых охотников. Наглядеться не мог Мироныч на своего убитого селезня. А между тем как раз в это время «Касть пришла»: это значит прибылая вода Волги так нажала на Касть, что та повернула обратно и с такой силой, что вода стала бить из береговых кустов и мутить чистую, пойменную воду. Прибежала мутная струя и к Миронычу, и, завидев ее, Мироныч понял и сказал себе: «Это Касть пришла и намарала». Между тем эта мутная струя попала как раз на убитого селезня и стала его подвигать. Сначала Мироныч не беспокоился, но когда увидел, что селезень движется все скорей я скорей, потому что Касть все прибывает и струйка усиливается, он забеспокоился. Тут не совсем в том было дело, чтобы привезти домой селезня и съесть: дело было в том, чтобы его показать всем, как победу над старостью. И поди - ка вот, расскажи, что селезня убил, что селезень был! Всякий скажет на это: «Был да сплыл». Показать надо, а вот на глазах струя относит добычу все дальше и дальше. Тогда жизнь влилась старику в жилы с такой силой, что, как молодой, он выскочил из шалаша, забыл про свои костыли и прямо пустился водой по мелкому месту доставать селезня. И скоро он селезня достал. Темнело на пойме. «Кстати, - подумал Мироныч, - надо и утку взять, не дай бог, еще хватит меня куриная слепота». Злое предчувствие не обмануло его; только - только взял он свою утку в руки, вдруг все кругом потемнело, и старик с уткой в руке и с убитым селезнем остался среди вод в полной тьме. Тогда поскорее направился старик к берегу, и стало ему чудиться, будто вода становится все глубже и глубже. Он проверил по сапогам, и, оказалось, правда: он пошел не в ту сторону. «А куда же идти?» - подумал он. Никаких звуков приметных не было. Он пошел в обратную сторону, и направление это, оказалось, было вернее: вода становилась все мельче и мельче. И вдруг старик чуть - чуть не окунулся: сразу обрыв и глубина. Вот в эту - то опасную минуту старик догадался пожать утку свою, чтобы домашний селезень, супруг ее, отозвался в шалаше и по крику и по шварканью его определился бы и берег. Мысль была верная, но, на горе старика, утка молчала. Тогда он стал сильней и сильней нажимать. К великому счастью старика, в это время сам селезень на берегу догадался, в чем дело - неровен час старик и вовсе его утку задушит, - и, не будь плох, сам зашваркал, и старик по селезню скоро нашел свой шалаш.

- Вот видите, - сказал Мазай, - тут есть чему поучиться: ведь человек это, и в своем разуме, закричит - и помощь ему, помирать станет - милосердные сестры касторки дадут. И то вот, когда пришел ему слепой час, нам страшно. А как же теперь лосю слепому в лесу? Нам надо помочь...

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.