СТОЯЛА сумрачная предзимняя тишина на широких и прямых улицах Бежицы, когда Катя Ливкина торопливо направлялась по ним в необычное время. В цех прибежал братишка и спешно вызвал ее домой. Вдали, на остывшей голубизне Десны торопливо будоражил воду желтопузый буксир, по промороженным мостовым города громыхали ломовики. Мельчайшая пыль столбами вставала из - под колес и, дымясь в безветрии, спокойно ложилась на пониклую траву, на крупные крыши дачек - домов и зеленую бахрому сосен, высившихся в палисадниках и садах. Дорогой Катя несколько раз спрашивала братишку, желая добиться от него, что случилось дома. Но тот юрковато бежал впереди, хмуро ворча себе под нос что - то, и так не сказал ничего всю дорогу. В полутемных сенцах странно - взволнованная мать встретила Катю:

Иди на летнюю половину, да оденься по - праздничному. Так смотри не ходи в комнату. Умыться я сюда тебе вынесу.

- Да для чего это, вот еще! - не переставая удивляться, спросила Катя. - Говори, зачем меня оторвали от дела?

- Иди, матушка, иди оденься, - настойчиво повторила мать топотом. - Да надень голубое платье, оно почти не вощенное.

Катя решилась, было не сдаваться, сделала один шаг к двери, но занесенная нога застыла на полпути.

- Коля приехал?.. Да! - радостно преобразилась она сразу. Бурно повеселевшая, она схватилась за ручку двери. - В таком виде еще лучше к нему, пусти!

Но мать отстранила руку ее и с нескрываемой иронией проговорила:

- Коля, Коля, иди знай! Будет тебе ломаться!

Катя ожидала приезда брата из Самарканда, куда он уехал работать электротехником по разверстке райкома партии. Но показаться ему в рабочем костюме было бы еще приятней. Однако, встретив непонятное упорство матери, Катя пошла на летнюю половину и наспех переоделась.

Дома за столом, накрытым клетчатой скатертью, сидел отец, служивший артельным старостой на сезонных работах. Против него расплылась по лавке толстая, безобразная старуха в большой шали. Это была знаменитая бежицкая сваха - сводня Варахавица. Известность ее сложилась из - за скандальных историй на свадьбах, которые она то - и - дело устраивала, получая за «труд» обильную мзду. Она с противной улыбкой жабы оглядела семнадцатилетнюю, еще совсем юную Катю и цинично пробормотала шлепающим языком:

- От Ефима Павловича почтение!

И, помолчав немного, обратилась ко всем:

- Спокою мне не дает, из дому не выходит: «Сходи, просит, да непременно усватай».

Кате сразу сделалось дико, но она все еще не смела поверить тому, что ее действительно сватают. Она почти не слушала последующих, противно - льстивых переговоров и очнулась только тогда, когда Варахавица, направляясь к двери, сказала:

- Прощайте, вечером с самим женихом приду.

Катя заметила, как мать при прощании сунула Варахавице трешницу, и это убедило ее в серьезности намерений родителей.

Весь день мать долго звякала запором сундука, обитого светлыми полосами жести. К вечеру она сказала остолбеневшей дочери:

- Садись, наливай чаю да пей! Надо поговорить обстоятельно, дело курьезное.

Катя опустилась на лавку. Лицом отвернулась от стола к стенке, где висели фотографии брата.

- По - моему, и говорить нечего, надо идти, - подтвердил отец, расчесывая и без того приглаженную бородку. - Будет, подурила, пора и за ум приняться. Прямо скажу: такого жениха ты не стоишь!

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.