- Сырой подвал, - товар будет портиться, - сказали наниматели домовладельцу.

- Надо его осушить - колодец следует вырыть.

Наниматели торговались мало, цену за помещение дали неплохую. Не было причины хозяину ерепениться. Он согласился, нанял рабочих - вырыли колодец.

Тогда по плану, опытного уже в этих делах Енукидзе, началось устройство типографии.

На глубине двух аршин от поверхности колодца прорезали четырехугольное отверстие и начали рыть туннель. Сначала работа шла хорошо, но потом подошли вплотную к капитальному фундаменту. Он оказался очень крепко зацементированным, в глубину на аршин. Бились две недели и ничего не могли с ним поделать. Правда, что кирками и ломами в узком, темном туннельчике, где сыро и нечем дышать, - много вообще трудно сделать.

Однако выход нашли. В Москве жил тогда Леонид Борисович Красин, теперешний Народный Комиссар Внешней Торговли. Красин был членом ЦК и одним из руководителей «техники». Как инженер, он легко пришел на помощь «землекопам». Он дал им размягчающую цемент жидкость и уже через три - четыре часа, после того, как проклятый фундамент был облит этой жидкостью, препятствие было ликвидировано.

Наконец, «туннель» в две сажени длины был готов. Тогда стали вынимать землю для комнаты типографии. Она пришлась под самой кухней.

Ну, а куда же девалось огромное количество вынутой земли? Просто выносить ее наверх никак нельзя было.

- Это грозило бы верным провалом.

Думали недолго. Решили одним разом убить двух зайцев: и от земли освободиться и что торговля идет, показать... набили ряд ящиков землей, запаковали их, написали адреса на разные города «до востребования» и отправили.

Так работала контора, а скоро началось и производство.

4

НА ПРИОБРЕТЕНИЕ типографской машины и шрифтов при царском режиме нужны были специальные разрешения. Конечно, большевикам на них рассчитывать не приходилось. Выворачивались всегда каким - нибудь хитрым трюком. Так поступили и на этот раз. Через одного владельца типографии в Баку выписали типографский станок, якобы к нему... А когда станок пришел из Ленинграда в Баку, его там уложили частями в несколько ящиков и багажом отправили в Москву на разные адреса.

В общем, через три месяца подготовительной работы типография была готова для выполнения партийных заданий. Безопасность была полная. Специально приглашенный представитель ЦК «начал выстукивать стены, смотреть вглубь, в колодец, потом влез в этот колодец, выстукал стену - ничего не может простукать, никаких признаков местонахождения типографии обнаружить не может». Когда ему показали скрытую в колодце дверь, туннель и, наконец, комнату типографии - он был изумлен. Дело в том, что «часть обшивки колодезя между двумя распорными поясами из толстых брусков была сделана на шарнирах и представляла из себя спускную дверь» в туннель. Таким образом, ход в недра непосвященному нельзя было никак найти.

Конечно, работать в этой типографии было очень тяжело. Начиная со света. Электричество не проводили, чтобы при обыске по проводам не нащупали подземелье. Керосиновую лампу ставить было невозможно, чтобы не задохнуться - приходилось, следовательно, работать при свечах.

Затем сырость. Уже через несколько часов работы лицо покрывалось «каким - то влажным, жирным налетом». Наконец, само помещение. В сущности его даже нельзя было назвать комнатой. «Просто пещера с выбранным сводом, сырая и холодная, как погреб, тесная и душная, как склеп», - пишет тов. Соколов, ведавший, как представитель центра, типографией. В типографии от полу до потолка было немногим больше сажени, а от стены до стены полторы сажени. Когда поставили типографскую машину, то в видах экономии помещения пришлось для реалов вырубить специальное окно. Когда нужно было набирать, кассы вынимались из окна. И все - таки больше трех человек (двух наборщиков и одного печатника) в комнате не помещалось.

5

РАБОТАЛИ в типографии Г. Д. Соколова, Сандро Яшвили, Силиа Тодриа, Георгий Стуруа. Неполное время находились в ней Богомолов (кличка «Черт») и другие товарищи. Как и в бакинской типографии, здесь буквально приходилось отказаться от личной жизни. Тов. Стуруа в своих воспоминаниях рассказывает, что в первый раз, когда ему было предложено пойти на родину в типографию, он спросил: в каких условиях придется работать. И получил от Семена Енукидзе ответ: «Будешь выходить из подвала полтора раза в месяц и больше никаких».

Стуруа немного недоуменно спросил:

- Как же можно полтора раза выходить?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.