- Неужели ты не знаешь этого? Красный империализм состоит в том, что русские товарищи дадут польским панам и нашим свиньям такую затрещину, что вся эта банда немедленно издохнет.

- Это не так плохо, - сказал маленький бородатый еврей, рабочий Яков Фридлендер, - но, говорят, русские строят теперь социализм.

- Конечно, они занимаются этим, т. - е. строят фабрики и стремятся привлечь в свои ряды крестьянство. Фабрики производят мотыги, пушки, обувь и платье, крестьяне готовятся и берутся за оружие.

- Значит...

- Н - да, значит, поляки, наконец, подохнут.

- Разумеется, но и нам нечего сидеть сложа руки.

- Конечно, нет.

Успокойся, Михок!

Михок, старший надзиратель над лесными работами, пришел пешком на фабрику расстроенный. Его лицо и тело были покрыты лилово - синими пятнами. Дровосеки так долго говорили о красном империализме, что им захотелось попробовать свои силы.

- Жандармов, жандармов против этих мерзавцев! - кричал Михок в канцелярии. - Они совсем взбесились.

- Успокойся, Михок, успокойся. Теперь так нельзя. Мы перестраиваем сейчас наш химический завод, у нас большие заказы, было бы глупо, если бы мы теперь необдуманным шагом вызвали забастовку...

Матольчи взялся успокоить дровосеков. Он уже направлялся в лес, когда Мондок прибыл из Мункача.

- Что означает перестройка химического завода? - спросил он Урбана.

- Наряду с метиловым спиртом будут изготовляться ядовитые газы. Я думаю - для поляков.

- Ах, так? Гм... руководство этой фабрикой должно быть поручено нашим людям.

Вожди местной организации совещались до поздней ночи. Утром Матольчи был принесен полумертвый домой. Две недели он пролежал в постели.

Начались переговоры о заключении нового коллективного договора. Администрация предполагала несколько снизить заработную плату и изменить правила внутреннего распорядка. Рабочие стали угрожать забастовкой. Директор и главный инженер склонялись к уступкам, но Матольчи и Михок держались иного мнения.

- Только не обнаруживайте слабости. Пусть только эти свиньи начнут бастовать! Три дня голодовки и тогда мы будем разговаривать с ними иначе.

Итак, забастовка. Фабрика охраняется жандармами. Урбан заключен в Мункачскую тюрьму. Расчеты Матольчи вполне оправдались: никто не мог сомневаться в том, что голод заставит рабочих капитулировать не позже, чем через неделю. Но странным образом, забастовка все же продолжалась три недели. Газы были настоятельно нужны, и это заставило администрацию начать переговоры. При этом ясно обозначилось, что рабочие были в достаточной мере настойчивы. Забастовка продолжалась еще неделю и кончилась компромиссом: прежние руководители остались на своих местах, но на новый химический завод мастера были взяты из числа бастовавших, заработная плата осталась прежней.

Большая толпа встречала на вокзале освобожденного из тюрьмы товарища Урбана.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.