Профессор Б. И. Маньковский демонстрировал студентам юношу, который перенес восходящий паралич Ландри. Это поражение спинного мозга вначале захватывает нижние его отделы, приводя к параличу ног. Затем поднимается вверх, вызывая также паралич рук, и распространяется еще выше – на продолговатый мозг. Тогда наступает смерть. Пенициллин, стрептомицин и гормоны остановили процесс, затем удалось восстановить движения в руках и ногах. Выздоровление таких больных было редкостью, потому и демонстрировали юношу студентам. Однако профессор высказался осторожно:

– То ли наше лечение помогло, то ли болезнь сама отступила – этого мы не знаем и никогда не узнаем.

Поистине сомнение – мать мудрости; только глупец свободен от сомнений. Примечателен в этом отношении рассказ знаменитого хирурга Кристиана Барнарда.

У него как-то спросили:

– Доводилось ли вам наверняка спасать чью-то жизнь?

– Да, – ответил Барнард и рассказал следующую историю:

«Лет двадцать назад я служил врачом в маленьком городишке, километрах в ста от Кейптауна. Однажды меня срочно вызвала на соседнюю ферму женщина, объяснившая, что ее муж умирает. Достойная фермерша оказалась права. Супруг ее, которого я вскоре увидел, был в самом плачевном состоянии. Я помню все так же ясно, как будто это было вчера. Природа дышала миром. Садилось солнце. Шли в хлев коровы, кудахтали куры. Одиноко около колышка на привязи бродила коза. »

Я осмотрел больного: двустороннее воспаление легких. Температура подскочила до 43 градусов. Он метался в бреду, жить ему оставалось недолго. Я принялся его лечить, как умел. Жене его сказал, что должен остаться возле больного на всю ночь. К трем часам утра улучшения не наступило. Фермерша сварила кофе. Когда мы принялись за него, она спросила:

– Доктор, а вы впрямь сделали все, чтобы спасти моего мужа?

– Да, – ответил я, – по-моему, все. Тогда она сказала:

– Послушайте, доктор, раз вы все сделали, а удачи, как видно, нет, отчего бы нам не попробовать деревенский способ? Вот знахарь, тот лечит всякие грудные воспаления козой.

– Козой?!

– Ну да. Режет козу, снимает с нее шкуру и закутывает ею грудь больного. И выздоравливают!

Я пораскинул умом и решил, что не для того семь лет изучал медицину, чтобы прибегать к методам каменного века.

– Знаете, – сказал я, – подождите еще час. Если к четырем вашему мужу не станет лучше, режьте козу.

Но боги были на моей стороне. В четыре часа температура упала до 37,5. Он пришел в сознание, и дело пошло на поправку. Ранним утром я взял свою сумку и попрощался с добрыми хозяевами. Я шел по такому тихому, такому спокойному двору фермы, а солнце тем временем поднималось, на луга гнали скот, курам сыпали зерно. У кола паслась козочка. И, уходя, я сказал ей: «Коза, я спас тебе жизнь!» Это единственный случай, когда я знал это наверняка».

Как бы высоко ни ценили врача больные и товарищи по работе, он должен помнить, что знания одного человека ограничены, а долг перед больным выше соображений самолюбия и престижа. Многие готовы признать формулу «Я знаю только то, что я ничего не знаю» на словах. А нужно на деле.

Но, вооруженный одними только сомнениями, врач не придет к точному диагнозу. Что же нужно еще?

Изучение медицинской литературы, участие в клинических конференциях, разбор своих и чужих промахов (свои лучше запоминаются и большему учат) – общеизвестные средства. Но это далеко не все. Тот, кто больше всех знает, не всегда самый лучший врач. Эмиль Золя подметил это обстоятельство. Среди персонажей романа «Земля» есть деревенский доктор Фи-не, «худой и пожелтевший от неудовлетворенного честолюбия... У него был большой опыт в лечении наиболее распространенных болезней, и обычно он вылечивал от них очень удачно – удачнее, чем это мог бы сделать человек с большими научными познаниями».

Не надо понимать дело так, что чем меньше знаний, тем лучше. Нет, конечно. Но, видимо, кроме знаний, нужно что-то еще, и весьма важное.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.