Тетушка Тэри уже поднялась с камня, готовая тронуться в путь, но вспомнила, что нужно прежде запереть дверь. Когда она подходила к двери, из - за сада донеслись шумные рукоплескания. Потом отчетливо прозвучал знакомый свисток. Выражение покаянного смирения стало мало - помалу сходить с лица тетушки Тэри. Чтобы лучше слышать, она затаила дыхание и наклонилась вперед.
- А, вот они и начинают!
Тетушка Тэри машинально нащупала в ящике кухонного стола ключ и, заперев дверь, спрятала его под веник у крыльца. И все время не отводила глаз от яблонь, из - за которых доносились гул толпы и удары мяча. Ей живо представилась масса празднично одетых людей на выгоне, веселое оживление и шум, гоняющиеся по полю за мячом ребята и среди них главный заводила - Пишти... Старушка сделала несколько неуверенных шагов в сторону сада. Но в эту минуту, как нарочно, колокол снова наполнил воздух своим гулом. Тетушка Тэри торопливо повернулась и испуганно зажмурила глаза.
- Пречистая дева Мария! - пролепетала она. - Покарай меня! Покарай дуру!
И, прижав молитвенник к заколотившемуся сердцу, с опущенной головой засеменила к воротам.
Проповедь с амвона, видимо, подходила к концу: все громче и громче ораторствовал его преподобие.
Сонно моргая, слушали проповедь пожилые прихожане. А где - то на отлете сидела на скамейке со свесившейся на грудь головой тетушка Тэри. Она всегда во время проповеди впадала в дремоту. Но сегодня, видимо, особенно переутомилась.
Мучения старушки начались с самого начала богослужения. Тщетно заставляла она себя предаться молитве, но то и дело ловила себя на том, что мысли ее витают где - то далеко - там, на выгоне, где радуется и веселится все селение. Не помогли ни молитвы к деве Марии, ни созерцание теплящихся свеч, ни любование иконами в золоченых рамах.
Все сильней куда - то отдалялся от нее негодующий голос священника, а церковная скамья, на которой она сидела, казалась все мягче, все уютней. Наконец она задремала. И снилось ей, будто развеселая сидит она на поле в кругу односельчан и смотрит на игру в мяч. Вдруг, господи помилуй, откуда ни возьмись появляются два черных мохнатых черта. «Ах, нечестивая старушка, - лукаво гнусавит один из них над самым ее ухом. - Неужто здесь твое место?» Другой с громким криком, не дав тетушке Тэри и пикнуть, накидывается на нее: «Безбожница! Богоотступница!...» «Неправда!» - хочет крикнуть тетушка Тэри, но черти подхватывают ее и тащат куда - то. Несут они ее по горам и полям. Вдруг она слышит крик, оборачивается и видит: ребята - футболисты бегут вслед за ней по пятам, и впереди всех мчится Пишти. Черти пускаются наутек. Обхватив тетушку Тэри, Пишти кружит ее и громко кричит: «Радуйтесь, бабуся, наша взяла! Мы этим лесопильщикам такого задали жару!...» Тетушка Тэри облегченно вздыхает и улыбается: «Слава богу, внучек!» Она протягивает руку, чтобы погладить голову внука, но в это время откуда - то сверху раздается оглушительный рев...
... Священник закончил проповедь. Гулко заревел орган. Тетушка Тэри вздрогнула и подняла голову. Пробуждение было столь неожиданным, что на лице ее все еще продолжала играть навеянная сном радостная улыбка.
«О господи!» - промелькнуло у нее в голове.
Привычным быстрым движением поправила она съехавший набок платок и смущенно огляделась. Но, убедившись, что никто на нее не смотрит, снова поспешно закрыла глаза в надежде еще раз увидеть внука. Но Пишти исчез.
«Ах, это был только сон! - с досадой подумала она и укоризненно поглядела на хоры, где началось песнопение. - Хоть бы дали узнать, какой был счет...».
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.