– Скоро поймешь, – усмехнувшись, ответил тот.
Теперь-то Твердохлеб знает, что в этом поступке опытного сотрудника милиции проявилась забота о нем, неумелом, не подготовленном к таким операциям. Старший хотел отвести опасность от младшего. Николай знал по рассказам отца, что так поступали и фронтовики, оберегая новобранцев.
...Вспоминая об этом, Твердохлеб поднялся до половины кургана. Там, далеко внизу, стальной голубизной отливает на солнце широченное полотнище Волги. Все, что вдали, едва колышется в жарком полуденном мареве. А здесь – ветер.
Здесь всегда ветер. Иногда ласковый, освежающий, а чаще злой и колкий. Кажется, стонет все вокруг, и слышатся тогда отзвуки орудийного грохота-До вершины осталось совсем немного, но идти было тяжело – ноги стали непослушными. Подумалось, хорошо еще товарищи не видят его в эти минуты. Стиснув зубы, он двинулся дальше, вверх, и вот тут-то, когда показалось, что так и не удастся одолеть подъем, в памяти возник тот, самый страшный день в его жизни.
Опускались сумерки. Наряды ночной милиции Дзержинского отдела внутренних дел после инструктажа разошлись по маршрутам. Два младших сержанта – Твердохлеб и Сиваков – отправились на свой участок. Побывали в общежитии, прошли по вечерним улицам. Дошли до перекрестка, приостановились, разговаривая, и уже направились в переулок, как увидели в хлебном магазине яркий свет. Николай глянул на часы – 21.20. Торговля уже прекращена, должны гореть только дежурные лампы.
Тревога! И оба бросились к магазину. Боковым зрением Твердохлеб заметил, как за угол метнулась тень.
– Догнать! – приказал он Сивакову, а сам распахнул дверь магазина. Около сейфа, повернувшись к нему спиной, орудовал ломом широкоплечий человек с короткой прической.
– Руки вверх! – скомандовал младший сержант. Неизвестный резко обернулся. За годы службы в милиции Твердохлеб научился с первого взгляда распознавать людей. И он тут же понял, что
перед ним не подвыпивший прохожий, случайно забредший в магазин через оставленную незапертой дверь, а матерый преступник, наверняка вооруженный и готовый к сопротивлению.
– Лицом в угол, – твердо произнес Николай, выхватывая пистолет и быстро подходя к вору.
Звякнул упавший на пол лом, а тот, кто его только что держал, медленно подняв руки, повернулся к стене.
Первая психологическая схватка была выиграна. Замешкайся Николай, прояви неуверенность, этот человек тут же бросился бы на него, почувствовав в нем слабого противника. Твердохлеб заметил, как зло смотрели на него глубоко запавшие, слегка прищуренные глаза, но ни страха, ни отчаяния в них не было.
Держа в одной руке пистолет, Твердохлеб тщательно проверял одежду задержанного. В карманах ничего не было, но когда Николай стал ощупывать рукав, преступник резко обернулся, выхватил оттуда нож. Николай успел отклониться от профессионального удара, нацеленного в шею. Но резкая боль пронзила левую сторону лица.
(Позже товарищи спросят его, почему он не стрелял в этот момент, почему, рискуя погибнуть, пытался задержать преступника, применяя приемы самбо, то есть не нападал, а защищался. Николай ответил: «Человека было жалко».)
В завязавшейся борьбе Николай почти ничего не видел: кровь заливала глаза. Он на ощупь проводил приемы, но всякий раз преступнику удавалось вырваться. Николай действовал ногами и только одной рукой: другой он удерживал вооруженного бандита.
Боль все усиливалась, становилась нестерпимой, сильно кружилась голова. В какой-то момент схватки Твердохлеб выпустил руку преступника. Тот тут же нанес ему два удара в грудь и что было сил рванулся.
Лежа на полу, Николай пытался сделать подсечку, но промахнулся. Тогда, собрав последние силы, Твердохлеб выстрелил. Выстрелил по ногам рванувшегося к дверям преступника. И тот, раненный, осел возле стены.
– Пристрели! Все равно вышка, – прохрипел он навстречу поднимающемуся Твердохлебу.
– Я тебе не судья, – через силу ответил Николай. Он с трудом добрался до телефона, сообщил о происшествии в райотдел.
Вскоре подъехали две машины «Скорой помощи»: одна – для потерявшего много крови младшего сержанта милиции Твердохлеба, другая – для преступника.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.