– Ну что же ты, а? – говорю. – Теперь мы опять вместе. Слышишь, малыш?
Я ее тогда впервые так назвал: малыш. Она у меня вообще маленькая, за три года ни капельки не подросла.
– Мы больше никогда не расстанемся, правда, малыш? Знаешь, я опять поступлю на химкомбинат и... могу подать заявление на комнату... – Я затаил дыхание и чуть слышно спросил: – Подавать?
Понимаете, от ее ответа зависело все. Вся моя и ее жизнь. Я ждал со страхом. Она не ответила. Только утвердительно кивнула головой.
На химкомбинат я вернулся как свой человек. Сюда когда-то пришел слесарем после ремесленного училища, отсюда призывался в армию. Я потом частенько и Люсе говорил:
– Послушай, малыш, бросай свою контору, переходи к нам. У нас на химкомбинате молодежи полно, весело, свой стадион. Дворец культуры. Вместе и работать будем.
Люся закончила швейный техникум и работала закройщицей в ателье мод. Может, это тоже хорошая профессия, но наши комбинатские девчата имели по нескольку специальностей. Так почему же Люся должна все время обмерять в ателье чьи-то животы? Тем более, что ей и самой-то это дело не нравилось.
Но тогда у нас ничего не получилось. Сначала свадьба подоспела, потом ребенка ждали – не до переходов было. А после рождения Ольги все как-то сразу встало на свои места. Оформилась Люся на химкомбинат.
Для начала пошла в разнорабочие. Домой приходила усталая, замерзшая. И у нас, в цехе борных удобрений, несладко: пыль, сквозняк, грохот, – а ей, бедняжке, видно, туго приходилось на открытом ветре, в стужу. Смотрю, бывало, как она дочку кормит, и лезут в голову всякие мысли об ателье, теплых канцеляриях. Но говорил ей всегда другое. Примерно так:
– Ничего, малыш, как-нибудь перезимуем. А Олю я завтра утром опять отвезу к бабушке. Хорошо?
Люся кивала, хотя ничего хорошего в этом, понятно, не было.
И знаете, чем труднее нам с ней приходилось, тем сильнее мы верили в будущее, тем больше возлагали на него надежд.
Сразу после моей демобилизации оба твердо решили, что я должен учиться. Учиться, как бы ни было трудно. И я тянул изо всех сил. Сколько раз хотелось плюнуть, хоть раз по-человечески отдохнуть после работы! Спасибо моему малышу: сердилась, не разговаривала, когда мне случалось пропускать занятия в школе. Я ее, Люсю, можно сказать, только теперь узнал и по-настоящему полюбил. Смешно, наверное, но это так.
Сейчас я в десятом классе. Хочу догнать жену и потом вместе с ней поступить в заочный политехнический. Совсем недавно она готовилась к вступительным в институт легкой промышленности. Ясно, раньше это считалось ее специальностью. А теперь, если мы работаем в одну смену, я захожу к ней в лабораторию. Однажды заметил на ее столе рядом с журналом кислотных Проб учебник химии с закладкой и окончательно успокоился: порядочек, в институт поступать будем вместе.
Нравилась ли мне химия в школе? Не очень. И наш химкомбинат не нравился. В детстве я нередко слышала, как взрослые объясняли: пропадает рыба в Москве-реке, гибнет зелень в здешних местах – виновато соседство комбината. И еще, если ветер от химкомбината в сторону города, женщины из бараков всегда спешили снять вывешенное для просушки белье.
По соседству с нами в этих бараках жили и Киселевы. Теперешние дома здесь построили, когда их младший сын служил в армии. В то время, если от Жени долго не было известий, мать Киселевых приходила ко мне: мы обе три года одинаково ждали его писем с треугольными штампами на конвертах.
Некоторые девчонки завидовали нашей дружбе с Женей, а позже, когда мы с ним поженились, называли меня счастливой. Что ж, они правы. Только, по-моему, счастье – это не какая-то судьба, и не слепое оно вовсе.
Была у меня одна подружка. Вместе учились, вместе бегали на танцы, делились секретами. Она мне говорила:
– Дуреха! Женька тебе пишет, что в голову взбредет, а ты здесь уши и развесила. Думаешь, они в армии там не гуляют? Для чего ж им тогда увольнения дают? И потом, один знакомый парень рассказывал, что нет такого солдата, который не ходит в самоволку. Твой, что ж, святой?
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.