Это было не просто рыбацкое счастье. Горбуши торпедами плыли вдоль крыла, задевая его плавниками, а чайки, раскачивавшиеся на стеклянных поплавках, хрипло кричали, .чувствуя, как под ними шевелится сеть...

Крыло кончилось, и косяк завязывал последнюю восьмерку.

С четырех сторон уже мерцала сеть, колыхаясь, словно призрак. Ловушка!

Горбуша металась, петляла и, наконец, замирала, безразличная ко всему. Потом жесткая капроновая сеть вдруг дергалась, подхватывала скользкое рыбье брюхо и тянула вверх, где больно, привыкшим к влаге и глубинному сумраку глазам.

– Валька! Упустишь – ноги вырву, спички вставлю! – послышался Гаврюхин крик, и, перевалившись через борт кунгаса, горбуша шмякнулась о дощатый настил...

Бригадир наш стервенеет от работы. Он выбирает сети на носу вместе с Философом и Гаврошем! Гаврюха дергает короткими злыми рывками – задает темп. Борька-Философ, навалившись тяжелой тушей на борт, захватывает сеть толстыми жгутами. Рядом с его пухлыми руками снуют шустрые лапки малорослого Витьки, прозванного Гаврошем за мальчишеский вид в бесшабашность.

Мы с Валькой на корме стараемся изо всех сил, но куда нам! Одного человека явно не хватает в бригаде. Вначале он был – Толька Макаров, – а потом сбежал.

Ходит волна, и работать трудно. Когда кунгас подпрыгивает, даль больно режет пальцы. Отпускать нельзя: уйдет горбуша. Нужно намертво вцепиться в сеть и выть от боли, только мысленно. Философ разглагольствует, ему все нипочем.

– Придем на рыбозавод, и отправлюсь я в баню. И возьму я Гав-роша спину тереть.

– Не-е... – возражает Гаврош. – Сперва морду... Макарову... набьем... Подползла особенно крупная волна. Все попадали на борт.

– Держи! – бешено закричал Гаврюха.

– Ой! – взвизгнул Валька.

И сеть поволокла меня за борт. Бросил, чертов напарник! Отпущу – все пропало, главное – не разжать пальцы. Рядом, перепрыгнув на корму, бухается Гаврюха. Мы лежим неподвижно, и окаменелым плечом я чувствую, как он каменеет тоже. Очень нам не хватает одного человека.

...Через три часа мы сдали улов на рыбозавод, вернулись к себе домой, в нашу бухту, и занялись кто чем до следующей переборки.

И вот тут-то появился Толька Макаров. Верхом на бочке. Бочка на телеге. Впереди шла лошадь. Эту Древнюю кобылу звали Пенсия, и раньше дед Юхим развозил на ней по береговым рыбацким бригадам воду. Теперь это почему-то делал Макаров.

Мы переглянулись. Философ спросил:

– Бить будем?

– Н-ну! – воскликнул Гаврош в смысле «а как же!»

– Жалко! – пробурчал Валька.

– Жалко... – сказал я.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.