Попросила Зоя соседок отдать ее кому - нибудь - те тотчас взбунтовались: как ты, мол, негодная, смеешь отдавать ее! Поехала к дальней родственнице, плакала, уговаривала - заберите. Та обещала, но не брала.
Когда же наконец, радостная, счастливая, прибежала Зоя в цех и заявила, что нет больше иконы, ей не сразу и поверили.
Поздним вечером, будто невзначай, зашли в дом на Тульской улице Виктор Нечушкин, Нина Потапова и Рая Фомина. Зашли, покосились на пустой угол, убедились своими глазами, что иконы нет, и успокоились: все в порядке!
Все ли? Несколько месяцев настойчиво, рьяно боролись комсомольцы за то, чтобы Григорьева выбросила икону. Но задумывались ли они, что борьба шла не за человека, не за Зою, а за «мероприятие»?
Комсомольцы нашли время, чтобы прийти к Зое проверить, висит ли у нее икона. А вот когда совсем недавно девушка долго болела, никто из них даже не догадался навестить ее. Когда Зоя жила у тетки, никому не пришло в голову устроить ее в общежитие. Вот где пригодились бы их энергия и инициатива!
Формально комсомольцев автоматно - токарного цеха ругать не за что. Вот если бы Зоя начала ходить в церковь, тогда другое дело. Но их не за что и хвалить. Зоя сама нашла в себе силы выстоять. Комсомольцы же были лишь сторонними наблюдателями.
По-другому должно было бы звучать выступление секретаря комитета ВЛКСМ 2-го Государственного подшипникового завода Леонида Лейбова на комсомольской конференции Ленинского района столицы: «Члены комитета комсомола совершенно не работали с Зоей, но, тем не менее, она успешно учится, участвует в общественной работе, вступила в комсомол».
Так было бы честнее...
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.