в з т а ь с в ь н к е к т и м у р р ю а с е т д л д о е и л р д е й ц н о с а н т д о т в н д а о ь о с с д в в а о т а в а е т - С пропуском цифр, разумеется, - сказал Серегин, - я написал в этом порядке все буквы письма. Оставалось решить, какое отношение имеет к буквам цифровая таблица, написанная по двоичному счислению. Тут я сначала натолкнулся на препятствие: в цифровой таблице оказалось только пятьдесят единиц и нулей, а вовсе не шестьдесят четыре. Как быть? Порядочно долго я ломал над этим голову, пока не блеснула мысль добавить слева четырнадцать нулей. В самом деле, при всяком счислении слева к любой цифре можно добавить сколько угодно нулей, цифра от этого не изменится. К первой строке цифр я приписал один нуль, ко второй - четыре нуля и т. д. Теперь у меня получилось уже шестьдесят четыре цифры, столько же, сколько букв:
0 1 0 1 0 0 1 0 0 1 0 0 0 1 0 0 0 0 1 0 0 0 1 0 0 0 0 0 1 0 0 0 0 1 0 0 0 1 0 0 1 0 0 0 1 0 0 0 0 0 0 0 1 0 0 1 0 0 0 0 1 0 0 1 Добившись этого результата, я удрал из читальни домой и здесь, в полной тишине, еще раз обмозговал задачу. Тщательно приготовил новые таблицы: буквенную и две цифровых, совершенно одинакового размера. Потом я вырезал из одной цифровой таблицы клетки с нулями, а из другой - с единицами. С замирающим сердцем наложил по очереди, полученные таким образом сетки на буквенную таблицу. Представь себе, что я прочел осмысленные слова, когда наложил сетку с прорезанными единицами. И даже заплясал от радости; брат думал, что я с ума сошел. А я продолжал исследования дальше и через пять минут прочел все письмо.
- Покажи мне все - таки, как ты его читал? - попросил Сашка. - А то я не совсем ясно себе представляю.
Серегин осторожно и аккуратно развернул лист бумаги с расчерченным наподобие шахмат - ной доски большим квадратом и с вырезанными в разных местах шестнадцатью клетками.
- Вот, гляди, - сказал Серегин, - и наложил сетку на буквенную таблицу. Большая часть букв была закрыта слепыми, не вырезанными клетками, а сквозь вырезанные клетки виднелись буквы, составляя:
- з - а - в - - - т - р - а - - д - - е - - - й - - с - т - - в - - - о - - в - - а - - т
- «Завтра действовать», - прочел Сашка. - Черт, как интересно! А дальше?
- А дальше все пошло, как по маслу. Я вертел сетку так и так, пока не получил опять слова со смыслом. Это случилось тогда, когда я повернул сетку налево, против хода часовой стрелки, положив ее боком. Вот что получилось, читай: «ь немедленно поста»... Дальше по - вернул сетку против первоначального положения к верху ногами, наложил на буквы вот так - Читай: «в кислород на сове». Повернем сетку дальше в том же направлении, против хода часовой стрелки, и прочтем: «токую тридцать два». Таким образом, в шифрованном письме написано:
Завтра действовать. Немедленно доставь кислород на Советскую тридцать два.
- Спец ты, однако, - задумчиво сказал Саш - ка. - Надо будет обязательно сорганизовать математический кружок. Только некогда все... Пошамать - то за день не успеешь, так, голодный, и валишься на койку... Только какие же это жулики у нас в клубе завелись? И кому это было письмо?
- Ну, жулики - то куда хочешь проникнут, - уверенно ответил Серёгин. - Записался какой - нибудь в клуб для отвода глаз: все, как - никак, член клуба, подозрений меньше. А товарищи его обмозговали какое - нибудь ограбление со взломом; нужно было экстренно доставить кислород - замок какой - нибудь расплавить, ну вот и шарахнули ему письмо, зная, что он в клубе. А кислород наверно хранится у него, у того типа, который у нас в клубе записан...
- Сашка Аристов? - это парень надежный, с детства его знаю, - соображал Сашка. - Сашка Чебыкин? - тоже нет! На заводе чуть не с детства, в Красную армию добровольцем ходил. Нет, не могу додуматься... Это кто - нибудь из чужих! Как по - твоему?
- Ну, уж, не знаю. На восемьсот человек столько Сашек, что пересчитать их - не только двоичного, а и шестидесятичного счисления не хватит. Давай - ка спать. Оно хоть и воскресенье, а все же поспать надо.
Воскресный показательный вечер обещал удаться на славу: физкультурщики были в сборе, их голубые майки и красные трусики мелькали во всех углах; драмкружок приготовил какую - то сногсшибательную живую газету, некоторые из ребят уже загримировались и бегали в бородах и париках. Но с химкружком дело было неладно: ни Петухов, ни Громов пока не пришли, и Варька Силина неотступно висела на Сашке, отчаянно моля помочь. Сашка в химии ничего не смыслил, клял Петухова с Громовым, на чем свет стоит и на вопрос секретаря укома о химкружке только руками развел. Но около восьми снизу по коридорам раскатилось:
- Варь - кааа! Сили - нааа! Громов пришел, тебя и - щееет!
Варька сорвалась с места и стремительно ринулась прочь. Сашка от удовольствия потер руки: очевидно, и с химией дело налаживалось.
Вечер начался ровно в восемь, по расписанию, выступление физкультурщиков прошло в высшей степени удачно, вторым должен был выступать химкружок. Громов с помощью Варьки и других ребят втащил на сцену стол и приборы и только что попросил раздернуть занавес, как на сцену в красноармейской шинели влетел Петухов. Занавес был уже открыт, поэтому Петухов наскоро пошушукался с Громовым и затем обратился к набившимся в залу ребятам:
- Простите, товарищи, запыхался, может, нескладно скажу, сейчас только с суточного дежурства. Мы сейчас, конечно, покажем вам некоторые опыты, которые, может, даже имеют антирелигиозное значение. Но главное дело не в этом. Мы с Громовым даже от других по секрету, от своих же товарищей по химкружку, решили, конечно, показать сегодня особенно интересные опыты со сжатым воздухом. Однако, ни Черта из этого дела не вышло. Громов ездил за кислородом в Москву и, оказывается, сейчас только вернулся и ничего не достал...
В 12-м номере читайте о «последнем поэте деревни» Сергее Есенине, о судьбе великой княгини Ольги Александровны Романовой, о трагической судьбе Александра Радищева, о близкой подруге Пушкина и Лермонтова Софье Николаевне Карамзиной о жизни и творчестве замечательного актера Георгия Милляра, новый детектив Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.