Пять против, пять за. Ничья

Недавно мне позвонил один поклонник шахмат и взволнованно спросил: «Это правда, что компьютеры обыгрывают чемпионов мира? Выходит, шахматы умерли?..»

Звонок любителя заставил меня всерьёз задуматься о судьбе шахмат, ведь его недоумение можно сформулировать не так эмоционально, а более точно: «Почему шахматы, собиравшие раньше полные залы, на рубеже веков и в начале 2000‑х потеряли свою былую популярность?»

Не секрет, что золотой век шахмат давно миновал и общественный интерес к ним заметно упал. Если в середине 80‑х трудно было достать билет на матч «Карпов — Каспаров» в Колонном зале, то спустя 10 лет на турнирах с их же участием залы пустовали. Если раньше многие журналы и газеты считали своим долгом иметь шахматный отдел (и «Смена» не исключение!), то теперь шахматы появляются в них лишь эпизодически. О поединке за звание абсолютного чемпиона мира «Крамник — Топалов» в 2006 году пресса вспомнила лишь тогда, когда в Элисте разразился «туалетный скандал». Партии матча почти не обсуждались, зато многие издания подсчитывали, как часто Владимир Крамник бегал в туалет во время игры. Если в 60–80‑е годы шахматы были желанны на ТВ, то теперь их там не увидишь, какую кнопку ни нажимай. Чем это объяснить? «Как же это всё произошло, ведь немало времени прошло, — поёт Игорь Николаев. — У меня на это пять причин...» У автора этой статьи на это тоже пять причин. Проанализируем ситуацию с двух точек зрения — за и против.

Народная игра

После горбачёвской перестройки у молодёжи появилось много новых возможностей — и увлекательных, и сулящих материальную выгоду. В результате у шахмат, которые в списке увлечений всегда находились в числе лидеров, появилось много конкурентов. Так, если говорить о спорте, в моду вошли малоизвестные боулинг, гольф, снукер, фитнес и даже полузапрещённые карточные игры покер и бридж. А юноши и девушки с «интеллектуальным уклоном» получили возможность, помимо шахмат, реализовать свой творческий потенциал самыми разными способами, прежде всего в компьютерах и бизнесе. В таких условиях шахматам — не слишком зрелищному, к тому же не олимпийскому виду спорта (президент МОК Хуан Антонио Самаранч и президент ФИДЕ Кирсан Илюмжинов двигались навстречу друг другу, но так и не довели дело до конца) — трудно удержаться на прежней высоте. Кстати, ещё больше пострадали шашки, которые ныне вообще исчезли с горизонта.

Контраргументы. Да, ничего не поделаешь, смотреть боксёрские схватки или гонки «Формулы-1» интереснее, чем на разыгрывание сицилианской защиты, пусть даже в исполнении шахматных корифеев. Но много ли среди ваших друзей боксёров, автопилотов или гольфистов? Не уверен. А шахматистов? Наверняка у каждого найдётся знакомый, который прилично играет или хотя бы знает ходы и следит за шахматными событиями.

Примечательно, что сейчас стремительно развиваются детские шахматы. На самом высоком уровне активно обсуждается вопрос о внедрении шахмат в школьную программу (как обязательный или как факультативный предмет). А во многих школах Москвы (и, например, Элисты!) шахматы давно преподают во внеурочное время. Увеличивается приток мальчиков и девочек в кружки и секции, проводится масса турниров и чемпионатов. Так, клуб имени Т. Петросяна посещают более 300 детей. В интеллигентных семьях родители стремятся к гармоничному развитию своих чад. И если для накачивания мускулатуры есть большой выбор (футбол, плавание, теннис), то для гимнастики ума у шахмат по‑прежнему нет соперников, и родители это понимают.

Что же касается потери общественного интереса, то, как заметил претендент на мировую корону, молодой гроссмейстер Александр Грищук, в СССР популярность шахмат была искусственно раздута, поскольку они (вместе с балетом и космосом) составляли часть идеологии, да и возможностей увлечься чем‑то вне школы было раз-два, и обчёлся. Но и сейчас шахматы — по‑прежнему народная игра. Говоря афористично, если раньше они были незаслуженно популярны, то теперь незаслуженно непопулярны. Как и прежде, проходят чемпионаты мира, Европы, страны, многочисленные международные соревнования, личные и командные, среди мужчин и женщин, среди юношей и ветеранов, и так далее.

Двоевластие

Весьма сильно ударило по шахматам разрушение традиционной системы розыгрыша первенства мира. Когда‑то здесь была полная ясность: Ботвинник, Смыслов, Таль, Спасский, Фишер... Имена шахматных королей хорошо знали даже те, кто не отличал коня от слона. Но в 90‑е годы всё изменилось, на шахматном олимпе произошла настоящая путаница. Увы, одним из виновников такой метаморфозы стал, как ни странно, гениальный игрок, но большой себялюбец Гарри Каспаров. 20 лет назад перед очередным матчем за корону, не желая делиться с ФИДЕ призовым фондом, они с англичанином Найджелом Шортом покинули её и создали свою собственную организацию — ПША (Профессиональная шахматная ассоциация). В результате в шахматном движении произошёл раскол, появились две версии первенства мира — ФИДЕ и ПША — и два чемпиона. Неожиданно Карпов, уступивший в претендентском отборе Шорту, вернулся на трон. Ситуация совсем запуталась, а любители игры были разочарованы. Впоследствии оба — и Каспаров, и Карпов — потеряли свои титулы, ПША благополучно рухнула, но ещё долго на двух тронах восседали два короля. Помню, в 2006 году в интервью с Василием Аксёновым, большим знатоком спорта, я спросил: «Знаете ли вы, кто сейчас чемпион мира?» — «Само собой, — ответил писатель, — Каспаров». — «А вот и не угадали. Между прочим, он уже давным-давно не чемпион». — «Вы меня убиваете! Куда же делся Гарри? Да, что‑то тут у вас сильно запутано...»

И правда, наличие одновременно двух конкурирующих лидеров раздражало поклонников игры, и, пребывая в полном недоумении, многие из них охладели к шахматам.

Контраргументы. За 120‑летнюю историю чемпионатов мира случалось всякое. Так, один матч вообще до сих пор ставится под сомнение (Ласкер — Яновский, Париж, 1909), другой, спустя 80 лет, был прекращён в самый неподходящий момент (Карпов — Каспаров, Москва, 1985). Что касается современных противоречий, то, в конце концов, президент ФИДЕ Кирсан Илюмжинов сумел добиться своей цели и спустя 15 лет восстановил долгожданное единовластие. В 2007 году в турнире по круговой системе сильнейшие гроссмейстеры мира «избрали» нового чемпиона, им стал индийский гений шахмат Виши Ананд, опередивший при этом своего предшественника Крамника. В 2008‑м Ананд взял верх над ним в матче-реванше, а в 2010‑м обыграл и Веселина Топалова, не участвовавшего в цикле. Таким образом, была поставлена последняя точка: Ананд — шахматист № 1 на планете. Вопросов больше не осталось, кроме одного: почему чемпион мира не россиянин?!

Эра новых чемпионов

Вот мы и подошли к теме, которая послужила отправным пунктом для данной статьи.

Может ли машина мыслить? Этот вопрос возник в середине прошлого века одновременно с появлением быстродействующих ЭВМ. Ещё на заре компьютерной техники в качестве модели для проверки «разума» машины были выбраны именно шахматы (недаром великий Гёте называл их «пробным камнем интеллекта»). Можно сказать, что наука дала положительный ответ на поставленный вопрос. Ныне в этой самой интеллектуальной игре компьютеры обыгрывают супергроссмейстеров, не щадят даже чемпионов мира.

В 1996 году состоялось историческое событие — чемпион мира Каспаров в полноценном матче из шести партий с суперкомпьютером «Дип Блю» не без труда взял верх 4:2. А через год новый поединок завершился поистине сенсационно — «дипблюшник» обыграл шахматного короля — 3,5:2,5. Впервые в истории сильнейший человек на планете был повержен машиной. В те дни во всех информационных агентствах мира это сообщение стояло на первом месте.

Спустя пять лет «отомстить за человечество» попытался Крамник, преемник Каспарова, но его встреча с программой «Фриц» привела к ничьей — 4:4. В 2003‑м Каспаров сразился с программой «Джуниор», и вновь битва закончилась мирно — 3:3. В том же году прошёл четвёртый поединок Каспарова с машиной, более короткий, и опять завершился вничью — 2:2. После пяти матчей паритет между шахматным и электронным чемпионами сохранялся. А в 2006 году состоялась очередная битва Крамника и «Фрица», и компьютер разгромил чемпиона мира — 4:2, причём не проиграл ни одной партии. Перевес электронных чемпионов над «белковыми» уже не вызывал сомнений, видимо, поэтому подобные матчи больше не проводятся. Похоже, эра новых чемпионов наступила окончательно и бесповоротно.

Контраргументы. Да, надо признать, что появление электронных гроссмейстеров заметно пошатнуло величие «белковых», престиж корифеев был сильно поколеблен. В прежние годы видные шахматисты казались небожителями, теперь же они спустились на землю и выглядят как нормальные люди, а не «ума палата». Но ведь ещё Михаил Ботвинник, в 60‑е годы всерьёз занявшийся разработкой шахматной программы для ЭВМ, успокаивал любителей шахмат: «Машины давно обгоняют людей, но интерес к соревнованиям по бегу от этого не уменьшается». Ботвинник, безусловно, был прав: скорости автомобилей сегодня космические, а рекорды великого Усейна Болта из Ямайки на стометровке вызывают восхищение.

Примечательно, что если на первых порах специалисты по ЭВМ и кибернетике обращались к шахматам в научных целях, то теперь шахматисты взяли реванш — извлекли много пользы из общения с машинами, особенно в связи с бурным развитием персональных компьютеров и Интернета. Программы досконально анализируют позиции (из‑за этого пришлось отменить доигрывание), находят неожиданные комбинации, проверяют задачи и этюды.

Игра с машиной не только доставляет удовольствие, но и повышает квалификацию. Мастера и гроссмейстеры загружают в свои компьютеры дебютные картотеки и банки партий, а тренеры подбирают материал для учебных занятий. Шахматы значительно помолодели, уровень их повысился, всё больше юных шахматистов становятся гроссмейстерами, ещё не закончив школу. И всё это заслуга компьютеров.

Гроссмейстер уступает машине, и хотя это подрывает авторитет сильных шахматного мира сего, не надо забывать, что, по существу, побеждают они, правда, в смежной интеллектуальной области.

Тысячи любителей и профессионалов играют в Интернете, экономя время и средства. Так что шахматы, скорее, счастливая игра — в каком ещё виде спорта можно участвовать в соревновании, не выходя из собственного дома?

«А на фига?»

Увы, в шахматах сейчас почти не осталось ярких личностей уровня Ботвинника, Смыслова, Кереса, Бронштейна, Таля, Полугаевского. Некоторые игроки даже не считают нужным получить высшее образование, а многие звёзды отличаются удивительным пофигизмом. Например, автор этих строк пригласил как‑то одного из ведущих российских гроссмейстеров Петра Свидлера в редакцию провести «прямую линию». Не помню точного ответа гроссмейстера, но смысл его был вполне однозначен: «А на фига?». Другой же участник чемпионата мира Александр Морозевич однажды заявил: «Хочу сделать паузу в общении с прессой». А что, если пресса сделает паузу в общении с ним? Не забудут ли его имя очень быстро? И, кстати, не из‑за такого ли пофигизма значительно упали результаты Морозевича?

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

комментарии

VetalFedorenko , 09.06.2011 13:06

Шахматы - сильная игра