Писатель, лауреат Сталинской премии, Борис Николаевич Полевой недавно закончил книгу рассказов «Современники» о простых советских людях. Эта книга создана на материале, который автор собрал во время своих многочисленных поездок на великие стройки коммунизма.

«Смена» публикует два рассказа из книги «Современники». Полностью новая книга Б. Н. Полевого будет издана Государственным издательством детской литературы.

Зайчик

Новый посёлок строителей - просторный, благоустроенный, с широкими, прямыми, щедро освещенными улицами, со столичными слоноподобными автобусами, надменно проплывающими мимо маленьких весёлых домиков, - как-то вдруг оборвался у последнего чугунного светильника, и сразу открылась степь. В густой дымке закипающей метели она казалась первозданной. Ветер заметал на ней одинокий человеческий след.

Спутник мой, инженер в щеголеватой форме железнодорожника, показал на этот заштопываемый метелью след и, ухмыльнувшись, вдруг запел маленьким приятным баритонцем:

Степь да степь кругом, Путь далёк лежит, Как во той степи Замерзал ямщик...

- Похоже, а? Свистит, крутит! Необузданная стихия... А ведь тут утром моя автоколонна прошла. Машин пятьдесят, тюбинги со станции перегоняли. - Он приподнял рукав форменной шинели и глянул на часы. - А через час автобусы с шахт людей повезут... Вот она какая у нас, стихия-то!

Было заметно, что инженер любит порисоваться перед новым в этих краях человеком необычностью условий, в каких им, метростроевцам столицы, доводится рыть тут русло подземной реки.

Машина двинулась навстречу бурану, как бы осторожно нащупывая колёсами дорогу, маневрируя между курящимися снежными валами. Одинокий человеческий след, то уже почти занесённый, то чётко вырисовывающийся в косом свете фар, всё ещё тянулся пунктиром вдоль дороги, как бы подчёркивая степное безлюдье.

- Это маркшейдер Горохов, - предположил инженер и, повернувшись с переднего сиденья, пояснил: - Есть у нас тут один комик, фигуру бережёт и ходит пешком с работы и на работу.

- Нет, не Горохов, - возразил шофёр, не отводя с дороги напряжённого взгляда, - Горохову В эту пору с шахты на посёлок идти, а след-то, вон он, как раз обратный. Да и маленький следок, вроде бы детский. Интересно, кого это в такую дикую метелицу в степь понесло?

Между тем след становился всё более чётким, и вдруг, когда машину подкинуло на очередной снежной, как выражался шофёр, «передулине», огни фар, взметнувшись, осветили впереди маленькую фигурку, еле различимую сквозь частую штриховку несущегося снега.

- Что я говорил! Видите, мальчишка, - оказал шофёр. - Вот мамаша - разиня: выпустила одного в такую пору!

Действительно, это был подросток. В ушанке, в ватнике, в стёганых шароварах, заправленных в валенки, с двумя тючками, висевшими у него на плече наперевес, он остановился и, сойдя на обочину, решительно поднял руку. Весь, с головы до ног, он был облеплен снегом.

- Заберём? - спросил шофёр, тормозя машину.

- Ну, чего спрашиваешь! - отозвался инженер и, перегнувшись через спинку сиденья, открыл заднюю дверцу. - Эй, орёл, влезай! Некому тебя за уши драть! Замёрз?

Паренек подошёл к машине и, сняв с плеча свои тючки, протянул их мне. Это были связки книг, довольно тяжёлые. Увидев книги, инженер и шофёр почти одновременно, один удивлённо, другой с плохо скрываемым смущением, воскликнули:

- Валя! Паренёк между тем отряхнул снег, обколотил о подножку валенки и влез в машину. Круглое лицо его пылало, исхлёстанное степным ветром. На бровях, на детском пушке, покрывавшем его налитые щёки, блестели ледяные кристаллики. Большие очки, сразу же запотевшие в тепле машины, скрывали его глаза.

Паренек кое-как разместился на сиденье, на ощупь удостоверился, что книги его тут, и вдруг необычайно мелодичным для мальчика голосом произнёс:

- Ну и метелища! Ужас! Протянутой руки не видно. Спасибо, товарищи, что захватили.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.