Коммуна Сорокина всем известна на строительстве нижегородского автогиганта как одна из боевых ударных единиц.

- Мы не уйдем из палаток до тех пор, пока не закончим строительства деревообделочного цеха к сроку, и, если потребуется, будем работать круглые сутки.

Так заявили коммунары, когда им предложили перейти в барак в связи с наступающим холодом.

В самый разгар стройки сорокинцы работали по шестнадцати часов в сутки и так продолжали работать почти целый месяц, зная, что на всем строительстве автозавода большой недостаток в рабочей силе и что, несмотря на это, строительство автогиганта должно идти наибыстрейшими темпами. И в тот момент, когда для производства работы не хватало материалов, сам Сорокин не раз приходил в контору прораба и настойчиво, от имени всех коммунаров, заявлял:

- Арматуры осталось всего только на полдня... Ребята остаются без дела... Этого допустить нельзя... Во что бы то ни стало надо доставить необходимое количество стройматериалов.

И когда прораб спокойно отвечал, что недостача стройматериалов зависит лично не от него, что это вообще трудность в стройматериалах, такой холодный ответ бесил Сорокина, и он метался от начальника к начальнику, от инженера к главному инженеру, искал удовлетворительного ответа на свой больной вопрос, чтобы потом придти к коммунарам и кратко сообщить: «Есть, ребята!» Были периоды, когда действительно стройматериала не хватало, и никакими мерами ликвидировать этот прорыв не удавалось. В эти моменты коммунары падали духом. Здоровый, рослый, широкоплечий парень Власов, когда все собрались в палатке для обсуждения тревожного факта, с негодованием кричал про хозяйственников:

- Сознательно они это!? Вредительство!... Негодовали и остальные.

В этот момент в низкую дверь палатки, согнувшись, вошел молодой инженер Корчагин, хороший приятель коммунаров.

- Ничего, ребята, не падай духом... Поможем...

Иногда инженер Корчагин, с карандашом в руке, учил некоторых ребят умножать и делить дробь на дробь, объясняя все до мельчайших подробностей. Коммунары уважали его и никогда не скрывали от Корчагина своих наболевших вопросов. Корчагин внимательно выслушает, разберет, в чем сущность дела, а затем улыбнется и, тряхнув головой, весело скажет: «А ну - ка, ребятки, кто из вас бетонировать может? Бетонщиков не хватает! Дело задерживается!» Ребята переглянутся меж собой, и у каждого уже в глазах ответ: «Айда, ребята!»

В сентябре сорокинцы выполнили производственную программу на 180%. Осенью 30 года строительство деревообделочного цеха на автогиганте было закончено раньше намеченного срока на три дня, несмотря на ряд серьезнейших препятствий, как нехватка рабочей силы, несвоевременная подача на строительную площадку необходимых материалов.

Ока злобно шумела от холода, и последние сухие листья, срываясь с деревьев, кружились подолгу над пенящимися волнами. В гавани Оки стояли еще не разгруженные судна с гравием и бутом. Вернувшись в девятом часу вечера с работы, после ужина коммунары уселись по койкам вокруг врученного им трудового знамени, и руковод. кружка текущей политики начал проводить очередное занятие. Все шло спокойно. В половине одиннадцатого в барак, запыхавшись, вбежал с тревожным выражением лица десятник гавани Клинов.

- В чем дело? - не дожидаясь его слов, торопливо спросил, вставая со скамьи, Сорокин.

- На улице снег... - торопливо заговорил десятник. - Холод усиливается... Судна оставлять опасно... Надо выгружать сегодня... ночью... Выручайте! На стройке гравий нужен позарез!...

В бараке стояла напряженная безответная тишина. Сорокинцы переминались с ноги на ногу, а те, что сидели на койках, не двигались и молчали.

- Как решим, ребята? - поднялся с места Сорокин.

Всю ночь шел сухой морозный снег. Тени от сорокинцев двигались по направлению к реке.

Северный ветер сковал хмурые волны. Коммуна Сорокина всю ночь работала, не покладая рук. Всю ночь сплошной вереницей, с ящиками за плечами, они то поднимались, то быстро спускались по вбитым в гору ступеням.

Берег освещался электрическими фонарями, вокруг которых кружился снег. Целые бугры гравия и бутовых камней росли на выгрузочном участке гавани. Во время перекуров и в бараках и на берегу комммунары - комсомольцы пели громкие песни, и звуки их, подхватываемые свирепым ветром, уносились далеко в синие приокеанские просторы.

Перед самым рассветом Ока притихла, как бы укрощенная стужей. Блеском стального цвета покрылась ее ровная поверхность. Звенели и дробились о крутые берега комсомольские песни и со словами: «Вперед, заре навстречу» коммунары выносили последние камни из барок. Гравий был выгружен в свое время. А утром его погрузили в железнодорожные вагоны и отправили в район строительства.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.