В работе водителя городского транспорта есть парадокс: казалось бы, все время на людях, и в то же время один. Расслабиться можно лишь на конечной в две минуты передышки, а потом опять на линию.

Рабочий день Владимира Монахова только что кончился, и он записывает номера билетов, снимает свой микрофон, «мигалку», зеркала. У каждого водителя зеркала свои, он к ним привыкает и никогда не пользуется чужими. Потом Владимир знакомит сменщика с замеченными неисправностями троллейбуса, с состоянием пути и контактной сети на маршруте, и мы входим в здание станции.

На стене висит испещренная цифрами таблица «Показатели соцсоревнования». Тут и перевозка пассажиров, и план на машину — «выручка», и регулярность движения, и брак по вине водителя, и разрыв — разница в билетах проданных и тем, что собрано в кассах. Тут жалобы и благодарности, наезды и столкновения. На противоположной стене — доска победителей в XI конкурсе «За безопасность движения». Среди них Монахов. Непременное условие конкурса — не только безаварийная работа, но и отсутствие рапортов от многочисленных ревизоров и жалоб пассажиров. Достаточно одной жалобы или рапорта — и выбываешь из конкурса. Но вот уже в третий раз Владимир — победитель. Он работает на транспорте всего четыре года. Но кто мог поначалу подумать, что этот парень, с первого взгляда кажущийся медлительным и даже несколько неповоротливым, уже через полтора года станет водителем второго класса, а еще через два получит первый?

Еще вначале заметили товарищи по маршруту заинтересованность Владимира в общем деле, причастность ко всему, что происходит в парке, и избрали комсоргом маршрута. И не ошиблись.

На конечной станции филевского автобусно-троллейбусного парка после отработанной смены собираются водители. Сегодня на втором маршруте комсомольское собрание. На повестке дня —четкая работа линии. Обсуждают этот вопрос с жаром. То кто-то предлагает не выпускать молодых водителей на этот маршрут (идет он в самом центре столицы) — пусть «обкатываются» на других, кто-то — улучшить работу с микрофоном, а кто-то недоволен ремонтом машин. Но вот слово берет комсорг. Каждая сказанная им фраза как бы предварительно взвешена, слова весомы и значительны, потому так внимательно прислушиваются к ним комсомольцы.

Наш разговор продолжился в общежитии водителей, где живет Владимир. В комнате их четверо, у каждого на тумбочке по магнитофону (водители получают хорошо) и по будильнику. У каждого свой. Потом мне объяснили, почему так. Один сегодня открывал движение (уже в 5.28 троллейбус принимает первых пассажиров), второму на маршрут к семи, а третьему — во вторую смену.

...Крепок утренний сон водителя. Посудите сами: встал в четыре утра, потому что в пять надо быть в парке. Потом работа до четырнадцати часов. А это тяжелая работа, это — напряжение и психологическое и физическое, в Москве движение интенсивное — тут гляди в оба, ведь в твоих руках — ни больше ни меньше — жизнь и здоровье москвичей. Потому ложишься спать в девять. Но тут еще одна закавыка. Надумал Владимир поступать в автодорожный институт. А. сейчас три раза в неделю на подготовительные курсы ходит. Трудно ему — многое учить заново приходится. И годы его не стариковские, лишь двадцать пять — погулять хочется, а в семь вечера надо быть на занятиях.

И вот я в том же троллейбусе, но ведет его уже сменщик Монахова Василий Купряков. Смотрю в зеркало и вижу его голубые глаза со светлыми ресницами и улыбку. Бывают такие улыбки, по которым сразу видно, что мысли и чувства у их обладателя добрые, что сам он парень хороший.

— Знаете, — сказал мне Монахов, — Васю я знаю давно, да и в паре мы больше года... Вася честный. Он как-то выделяется, все к сердцу близко принимает, все переживает, как-то по-особенному за работу болеет, за пассажиров. Ну вот, продаешь билетика, иногда они плохо склеены, и в спешке вместо десяти девять даешь. Потом смотришь, один остался. А Василий переживать будет: недодал кому-то. Или прижмешь кого-то дверью, бывает что поделаешь, а он весь день страдать будет, как будто его самого прижали.

Василий свою машину бережет. Как он сам сказал, «технику не любить, а уважать надо, она деликатного подхода требует». Безжалостно эксплуатируешь технику — она то и дело простаивает на ремонте, а тебе дают чужую машину. И вот дергаешься с ней всю смену, норова ее не знаешь. А случается и такое — выйдешь на линию, а машина сломалась, и сидишь, ждешь «аварийку» часа два, потом столько лее буксир. Если это летом случится — куда ни шло, а зимой? Да еще и план «горит». Вот и расплачивайся за жестокий, подход к технике.

Раньше была у Василия машина 32-36, да так уж вышло, что пришлось с ней расстаться. Ходит она по другому маршруту, а он нет-нет да и спросит, как она там без него. И говорит о ней, как о живой. Да ведь и понятно, привыкаешь к машине, чувствуешь ее и понимаешь, как жокей свою лошадь. А может, причина в том, что он сын крестьянина?

Что самое главное в их профессии? Пожалуй, любить пассажиров.

Что греха таить, встречаются и такие водители, что в дождливый день несутся по улице, а из-под колес их машин с шумом вырываются потоки воды. И вот пешехода обдало «душем». А потом подъезжает такой водитель к остановке и высаживает пассажиров прямо в лужу. И дела ему нет, что они по щиколотку промокли. Или зимой, когда всю ночь валил, не переставая, снег, а наутро, едва дворники успели его собрать в этакие горы, он, водитель нерадивый, высадит своих пассажиров в гору снега (если она случайно оказалась на остановке). А если спросишь его, так в ответ услышишь: «Я по инструкции высадил — 20 — 40 сантиметров от бровки». И невдомек ему, что, высади он пассажиров тут же, но не в лужу или гору снега, увидел бы в глазах их чувство благодарности.

И в то же время чем ближе к тротуару, тем лучше. Некоторые водители останавливаются в метре, а то и в полутора от бровки — думают, время выигрывают. Ошибаются. Ведь когда подъезжаешь близко, тут и бабка залезет побыстрее и девчонка в юбке длинной. Останови же машину далеко, секунды идут, набегая в минуты. А что такое несколько секунд на остановке при сегодняшней организации движения? Посчитайте. Время оборотного рейса второго маршрута — 68 минут, а остановок более сорока. И вот потеря пяти секунд на каждой остановке в итоге превращается в три с половиной минуты. Сравните их с интервалом движения на этом маршруте, и вы увидите переполненный троллейбус и недовольных пассажиров.

Да, профессия водителя городского транспорта — профессия беспокойная, особенно чувствуешь это в часы «пик»... И в то же время как не любить ее, эту профессию, если первым встречаешь восход, выводя свою машину на свежевымытые улицы Москвы! А вечером видишь, как по одному гаснут огоньки бесчисленных окон московских домов и как засыпает столица...

Вот и сейчас город давно уже спит. Кончился день и для второго маршрута. Но спустя каких-нибудь несколько часов выведет за ворота парка на еще сонные улицы большого города машину Владимир Монахов. Завтра открывать движение ему.

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.