В Тбилиси, в центре города, стоит памятник. Скульптура изображает юношу с энергичным и вдумчивым лицом. Это памятник Борису Дзнеладзе, комсомольцу, чья короткая жизнь оставила по себе долгую память.

Дзнеладзе был организатором и руководителем первых комсомольских организаций в Грузии, был одним из организаторов и участников Душетского восстания. Вот что рассказывает о Борисе Дзнеладзе старый большевик тов. Миха Цхакая.

Я познакомился с Борисом Дзнеладзе на рубеже 1917 - 1918 годов в Тифлисе, как тогда называли Тбилиси. Чтобы понять характер наших встреч, надо представить себе Закавказье в то бурное время. Представьте себе: воздух наэлектризован событиями, всё напряжено донельзя. Тифлисские улицы серы от солдатских шинелей. Формально власть ещё в руках меньшевиков, но большевистское влияние в Закавказье растёт с каждым днём. Степан Шаумян - председатель Совета рабочих депутатов. Широко известно в народе имя другого большевика - Алёши Джапаридзе. Молодёжь рабочих районов и деревень инстинктивно тянется к большевикам, но не всегда ясно себе представляет, в чём наше расхождение с меньшевиками. Десятки взволнованных юношей обступают меня после каждого моего выступления. Они провожают домой, засыпая жадными вопросами.

Среди молодых, возбуждённых лиц чаще других я вижу одно - красивое и напряжённо внимательное. Юноше едва шестнадцать лет. На нём дырявые сапоги и рваная шинель с чужого плеча. С трудом угадываешь под неуклюжей одеждой сильную и стройную фигуру. По вечерам он приходит ко мне на квартиру, чаще с товарищами, иногда один. Его имя - Борис Дзнеладзе, он ученик одного из тифлисских технических училищ.

Борис родом из Гурии. Мне хорошо знаком этот живописный уголок Грузии, примыкающий к Батумскому району. Я знаю и люблю гурийцев - способных, живых, воинственных, остроумных людей. Жизнь и нравы их превосходно описаны в книгах моего незабвенного друга Эгнате Ниношвили (Игорокуа). Гурия и тогда была уже довольно культурным краем. Здесь даже женщины почти все были грамотны. Чуть ли не в каждой гурийской деревне - школа. Одну из таких двухклассных школ и окончил Борис Дзнеладзе.

Борис Дзнеладзе - гуриец. Известный в те годы меньшевик Джордания - его земляк. Не знаю, понятно ли вам, чем был старший земляк для кавказского мальчика? С детства ему внушали, что земляком Джордания надо гордиться; он, мол, передовой человек, революционер. И вдруг оказывается, что это не так, что большевики, к которым всем сердцем влечёт Бориса, говорят одно, а Джордания - другое. В чём же тут дело? Мне понятно, что Борису не так-то просто осудить своего «знаменитого» земляка. Он внимательно вслушивается в мои слова, взвешивает каждый мой довод. Но я вижу, что Дзнеладзе из тех, кто во что бы то ни стало доискивается истины, добравшись же до неё - ей никогда не изменит. Чувствуется, что у него острый ум и смелое сердце.

Время показало, что я не ошибся в Борисе. Когда мы со Степаном Шаумяном предложили тифлисской молодёжи создать общество «Спартак», Дзнеладзе стал одним из пламенных организаторов этого предшественника комсомола. Молодёжь горячо взялась за дело. Так, в начале 1918 года возникла в Тифлисе молодёжная организация «Спартак». «Спартаковцы» выпускали много листовок и брошюр, в которых разъяснялась народу большевистская, ленинско-сталинская правда.

Дзнеладзе, привлекая в «Спартак» своих товарищей, стремился, чтобы они вступали в организацию сознательно, чтобы отдавали себе отчёт в сути нашей борьбы с меньшевиками. Помню, когда был назначен мой доклад перед большой аудиторией «О великой революции и её перспективах», Борис пригласил на этот доклад меньшевиков, в том числе и земляка своего - Джордания.

- Пусть молодёжь услышит их возражения и поймёт всю слабость меньшевиков, - горячо говорил Борис.

Это была очень верная мысль, но абсолютно неосуществимая. Я разъяснил Борису, что вряд ли приглашённые им меньшевики явятся. Что они могут сказать теперь? История опровергает их прогнозы на каждом шагу. Сознаться в своей неправоте, покаяться? Для этого нужны честность и широта, которым неоткуда взяться у этих господ.

В конце 1918 года мы много сделали для разоблачения предательской роли меньшевиков в трагической гибели двадцати шести бакинских комиссаров. В конце этого же года я был посажен в кутаисскую тюрьму. Но и в тюрьме не терял связи с тифлисской молодёжью, объединённой уже в рядах комсомола. И в их ответных письмах постоянно, когда упоминалось о комсомольских делах, мелькало имя Бориса Дзнеладзе. С ним я увиделся два года спустя на пути из Тифлиса в Москву. Закавказский краевой комитет партии направлял Бориса Дзнеладзе и ещё нескольких товарищей-комсомольцев вместе с нами, старшими, на Второй конгресс Коминтерна. Помню, с каким восторгом Борис говорил о том, что увидит Москву, предвкушал встречу с Лениным. Но во Владикавказе он встретился с товарищами-комсомольцами, и из разговоров с ними выяснилось, что у здешней молодёжи очень шаткие настроения. Борис решил задержаться в этом городе, так как он пользовался среди молодёжи большим влиянием. Восемнадцатилетний юноша отказался от поездки, которой так хотел, потому что он был нужен здесь, на Кавказе! Мне хотелось бы, чтобы вы по заслугам оценили этот поступок. Молодые люди иной раз смело рискуют жизнью, но много ли найдётся таких, кто в восемнадцать лет способен отказаться от величайшей радости для пользы дела?

Последний раз я видел Дзнеладзе в 1923 году, незадолго до его безвременной смерти. Это было на его родине, в Гурии. Мы ненадолго приехали туда. Гурийские комсомольцы встретили нас на конях, за несколько километров до въезда в город, и я сразу узнал Бориса. Мы не успели поговорить, но по виду его (а он очень изменился за эти годы, возмужал и выглядел утомлённым) я понял, что нелёгкие испытания достались на его долю. Но каковы бы ни были эти испытания, я знаю - Борис никогда не сомневался в правильности своего пути. Однажды избрав его, он шёл вперёд неуклонно и прямо. Это был юноша с большевистским умом и большевистским сердцем. Таким остался, он в моей памяти, верный сын большевистской партии и народа, человек, чья короткая жизнь оставила по себе долгий след.

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.