- Да-а... А третьему радость - воров ловить.
- А как же? Покой, он для жизни каждого важен, для своей жизни и близких своих. Близких! Потому человек еще и семью заводит - детишек, любимую. Это в крови у человека. Так ведь?
- Только не у всех получается.
- Нехитрое дело. Живи и давай жить другим. Они тоже имеют на это право. И помни: жить за счет беды и горя других людей - от этого радости тебе никогда не будет, Косов. Никогда! Справедливость - вот закон жизни.
- Дождешься ее от вас, справедливости этой! - зло бросил Косов.
Цветков, насторожившись, покачал головой.
- Ты ее не хотел сам. По первому делу ножом ударил не ты. Но ты взял вину на себя и получил срок за другого. Справедливо это? Но виноват был ты сам. Ты видел, как следователь пытался добиться истины? И я видел, по протоколам допросов видел. Ты ему помог? Нет, ты ему мешал.
Косов слушал молча, с безразличным видом. Но под этим кажущимся безразличием Цветков чувствовал острую напряженность. Нет, не безразличны были Косову его судьба, его будущее, совсем не безразличны.
- Второе твое дело еще хуже... - задумчиво, точно взвешивая в уме каждое слово, продолжал Цветное. - Тут ты нарушил справедливость сам, грубо нарушил, жестоко. И по справедливости тебе было отмерено наказание. Не только судом, но и людьми. - И, помедлив, прибавил: - И ею тоже. Любовь, ты ее только чуть-чуть узнал, Косов. А тебе еще жить, может, придется среди людей. А они многое простить и забыть могут, люди-то. Если, конечно, поверят тебе. Если искупишь. И любовь тогда встретишь, ту или новую, но встретишь.
Косов молчал, уставившись куда-то в пространство, молчал и слушал. И Цветков понимал: это сейчас очень важно, что он молчит. Молчит и слушает, молчит и думает, думает о чем-то. Это было совсем другое молчание, чем раньше. Что ж, пока пусть будет так.
Цветкова охватила досада: эх, повозиться бы с таким! Справедливость в жизни! На этом многих можно сломать, толкнуть на другой путь. Только бы время покопаться, повозиться с человеком. Вот в колонии, там это можно...
А сейчас у Цветкова была другая задача, самая важная и самая срочная. На свободе Сердюк, он в городе, и он действует. Каждая минута его свободы грозит бедой. Надо искать пути к нему, искать и непременно найти. И кто знает, может быть, Косов поможет в этом. Почему-то Цветкова не покидала эта мысль. Главное - думать и искать. И еще помнить о времени, о часах и минутах, которые летят, как пули.
Была уже ночь, когда он вышел на улицу. Над черными силуэтами домов с погасшими окнами среди туч плыл багровый диск луны, словно охваченный изнутри дымным пламенем.
«Как война», - вдруг подумал Цветков и почему-то сразу вспомнил Ваську.
Продолжение следует.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Письмо в редакцию