Никто, кроме Деревяхиной, не знал Вериного адреса. Значит, то, что он здесь, ее рук дело.

— Вы чего кричите? — гневно прервал таксиста отец.

— Чего я кричу? — изумился тот. — Так твоя же дочь, не моя! Облапошили, «динамо» прокрутили, а я же еще молчи? Раз шла, выходит, знала, зачем. Я, может, четыре червонца этому хорьку в ресторане выложил...

— Вера! — нервно постучал отец в дверь ванной. — Оденься и немедленно вылезай.

Таксист не унимался:

— Ишь ты, я четыре червонца положил, а она — в кусты?

— Она ребенок еще, — мучительно выдавил из себя отец. — Ей только семнадцать исполнилось.

Таксист шумно заржал.

— Ребенок? Видали артиста, ребенок! — Ему было очень смешно.

Вера выскользнула из ванной, и борцовская шея таксиста побагровела, а смех стерла с лица злобная гримаса.

— Галя, деньги! — крикнул отец, открыв дверь в другую комнату. — Сорок рублей для этого хама. — Руки у него дрожали.

— А теперь — вон! Вон, я сказал! — Отец двинулся на таксиста. Он был слабее и выглядел жалко, несмотря на всю свою воинственность. Но таксист попятился...

Из окна кухни Вера видела, как таксист сел в поджидавшую его машину, и та медленно тронула с места. Отец вошел в кухню. Вера смотрела в его длинное, с выпяченным подбородком лицо, на сутулую спину и ощущала странный прилив нежности. Но отец ничего не замечал.

— И ты — вон! Живо! Что? И собираться нечего...

Вера с недоверием и растерянностью посмотрела на отца. Но он уже широко раскрыл дверь.

— Вернешься, когда поймешь, что ты дрянная, паршивая девчонка и без родителей не можешь и шагу ступить...

Она не вернулась.

В шесть вечера в кабинет Круминь вошел Верны отец. Весь его вид выражал нетерпение и беспокойство.

— Неужели никаких сведений? Но ведь вы же милиция!

— На работе ее не было, но мы всех предупредили.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.