Помните «Серебряное Копытце» Павла Бажова: «Тут вспрыгнул козел на крышу и давай по ней серебряным копытцем бить. Как искры, из-под ножки-то камешки посыпались. Красные, голубые, зеленые, бирюзовые – всякие. К той поре как раз Кокованя и вернулся. Узнать своего балагана не может. Весь он как ворох дорогих камней. Так и горит, переливается разными огнями». Сейчас, чтобы увидеть всю эту красоту, не надо в лес забираться.

Мы любовались рождением диковинных каменьев в городе, на Пермском экспериментальном ювелирно-гранильном заводе. Здесь мастера столь чудные вещицы делают, что и Серебряному Копытцу не под силу.

Ну вот хотя бы брошь под названием «Шла девица за водой». На выпуклой поверхности камня изображена статная девушка в цветастом русском наряде, с коромыслом через плечо, а рядом с ней, едва сдерживая нетерпеливого скакуна, – стройный парень, разодетый, словно на праздник. Что он ей говорит – это останется между ними, но, видимо, что-то приятное. Во всяком случае, она хоть и отворачивает лицо, вроде бы не желая слушать, однако чувствуется, его слова ей по сердцу. Как знать, не повстречала ль суженого, к колодцу отправившись?

Из селенита, яшмы, халцедона, агата и других уральских камней делают на заводе украшения – кулоны, колье, перстни... Сам по себе любой такой камень в природе тускл. Но нарежут его нужными «ломтями», обработают, отшлифуют, и в руках художников миниатюрной росписи он заиграет всеми своими красками.

В светлом цехе росписи по камню работают только девушки. Рита Некрасова и ее товарки устроились за столами в шесть рядов. Перед каждой – образец того изделия, которое она сейчас выполняет (не позже чем через десять дней образец сменят: нельзя «набивать» руку – это вредит творчеству). В одной руке – заготовка, в другой – перо: сначала надо нанести контуры будущего рисунка. Потом из-под тонких кисточек ложатся яркие краски. Наконец, обводка – и можно покрывать лаком. Так рождаются удивительные мини-картинки: «Ветер, ветер, ты могуч», – наверное, такой колоритный ветер и имел в виду Пушкин; или «Праздничный звон» – кажется, что слышен «голос» колоколов... До двадцати украшений за смену делают девушки. И ни в коем случае, как сказала Тамара Обливанцева, нельзя «зарисовать» камень: рисунок, напротив, должен оживить его. Иначе брак.

Художники здесь не копировщики. Они и сами придумывают сюжеты.

Мы наблюдали, как Надя Заостровцева раскрашивала брошь под названием «Покос»: высокая трава, двое с косами в работных одеждах, длинные рубахи развеваются по ветру; фигурки людей гибкие, пластичные, будто и не селяне вовсе, а артисты танцевального ансамбля. Может быть, подобная стилизация потребовалась, чтобы передать кажущуюся легкость, с которой работают косцы? Чтобы подчеркнуть: этот труд для них – в радость? «Да, именно так», – подтвердила автор рисунка Наташа Рафаенко. Она сидела напротив Нади, чем-то очень похожая – русыми ли волосами, юными ли чертами улыбчивого лица, невеликим ли ростом – на девочку Даренку, которая охотилась за Серебряным Копытцем. Выяснилось, что Наташа очень любит читать. «Романы?..» – серьезно поинтересовались мы. «Нет, – ответила она, – сказки». И зарделась. Мы понимающе переглянулись: возраст...

– Что ж, средний возраст наших работников и впрямь небольшой – 25 лет, – рассказывал нам главный художник предприятия Анатолий Метелев, закончивший Абрамцевское художественное училище (кстати, теперь многих специалистов готовят рядом – в художественном училище № 58, что в городе Кунгуре Пермской области). – Впрочем, и сам завод всего двенадцать лет существует – подросток. Однако дело не в возрасте. Раскрою секрет: все мы тут любим сказки. Потому что они развивают фантазию, дают пищу для раздумий, становятся основой замыслов – короче, помогают художникам создавать новые сюжеты.

На заводе есть и цех росписи по эмали. И выпускает он финифть, по утверждению специалистов, не хуже ростовской.

Этот цех тоже девичий. На медные пластинки, покрытые белой эмалью, Нина Мехоношина, Таня Косых и их подруги-художницы наносят миниатюрные рисунки. Но, пожалуй, самая ответственная операция у Нины Босых. Обжигальщица – так именуется ее специальность, которую представляет на заводе только она одна. Владения Нины – две небольшие печи.

Вот кладет она на маленький противень несколько пластинок, отливающих свежей, еще не застывшей глазурью. Открывает дверцу и «сажает» их в первую печь, раскаленную до 400 градусов. Сначала легкий дымок потянулся – это масло выпаривается. Теперь глаз да глаз нужен... Пора! Мастер щипцами хвать за противень – и во вторую печь, где уже 900 градусов. Пластинки, замечаем, матовыми стали. А Нина следит за противнем: как раскалится докрасна – значит, из печи да на стол художникам мечи (после того, конечно, как остынут). Блестят, искрятся пластинки. Можно разрисовывать дальше. Затем – снова в печи.

Обе операции длятся минуты две. Это в среднем, потому что темные краски прогреваются быстрее, светлые – дольше. А ведь есть и сочетания. Как угадать? «Только с помощью интуиции и опыта, – поясняет Нина Босых. – Приборов пока нет».

В просторной комнате напротив – поистине царство огня. Шипят газовые горелки: 700 градусов на острие узкого, словно лезвие ножа, пламени. Ювелиры-филигранщики плетут скань – оправу для финифти. Олег Моисеевских, пользуясь специальным порошком – бурой, припаивает друг к другу кусочки тонкой витой проволоки – нейзильбера, прокатанной на вальцах. На глазах, хотя и медленно, появляется затейливый узор будущего кулона «Лесная сказка».

Предприятие – «подросток», говорил главный художник. Однако Олег – представитель первой заводской династии. Трудились здесь его мать и старший брат. Нынче рядом рабочее место жены Нины. Познакомил их, между прочим, все тот же завод. Как и Людмилу и Владимира Кравченко.

– Творчество Людмилы Кравченко, художника-конструктора, отмечено бронзовой медалью ВДНХ СССР, – рассказывал Анатолий Метелев. – Вообще мы участники многих всесоюзных выставок, а в Хохломском музее нашу продукцию можно увидеть в постоянной экспозиции. Она пользуется немалым спросом не только в стране, но и за рубежом.

...Помните в «Серебряном Копытце»: «Потешил раз – и будет. А по тем покосным ложкам, где козел скакал, люди камешки находить стали».

Рукотворная красота, созданная пермскими мастерами, еще многих радовать будет. В родном ли городе, в дальней ли поездке, – где ни встретится.

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.