Оправдываться будет поздно. Все его старые недруги будут тут как тут и всё вспомнят. На этот раз его не забудут, не отложат и не займутся более важными делами. На этот раз...
Куда бежать? Больше бежать некуда.
Семе показалось, что внизу стучат.
Сема постоял на коврике, прислушался. В уборной пронзительно и монотонно гудел водопровод. Старушка, обслуживавшая Богомолова, спала в своей каморке.
Сема резко повернулся и понесся наверх, шагая через две ступеньки. Он вошел в богомоловский кабинет, неслышно прикасаясь каучуковыми подошвами к ковру.
Богомолов сидел, повернувшись к нему спиной, опершись локтями о стол, и писал.
Сема постоял несколько секунд у двери, соображая и наслаждаясь тем, что хозяин его не видит. Он любил, чтоб его не было видно.
- Ну, - сказал Богомолов, не оборачиваясь, - за чем пришел?
Сема вздрогнул.
- Всеволод Арсеньич, - сказал Сема, стараясь придать голосу твердость, - зачем этот человек приходил?
- Нахал! - сказал Богомолов, удивленно оборачиваясь. - Вы же все слушали под дверью.
- Я, Всеволод Арсеньич...
- Ну ладно! Вы прекрасно знаете, зачем он приходил.
- Всеволод Арсеньич, я опасаюсь... Мне кажется...
Богомолов резко повернулся а кресле:
- Это что еще за нытье?!
- Мне кажется... - бубнил Сема, водя пальцем по спинке стула. - Мне кажется, Всеволод Арсеньич... На этой даче все видно...
- Вот и хорошо, - сказал Богомолов, - вот и хорошо, что видно. Когда человек надвигает кепку и прячет лицо, он бросается в глаза. Когда он ходит открыто и носит среднюю мосторговскую шляпу, никто не обращает на него внимания.
- Все так, Всеволод Арсеньич... Сема вздохнул и направился к двери.
- Не волнуйтесь, миляга, - ласково сказал ему вслед Богомолов, - и положите ваши нервы в карман. Я вас завтра отправлю в город на целый день. Я хорошо понимаю, что ваша судьба в моих руках. Можете не беспокоиться.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.