Однажды Геннадий Шеин, Тимофей Лыгин и Еркеш Таушкин пришли на смену вместе. Опустившись метров на сто под землю, они пошли по людскому ходку. При свете электрических ламп виднелся толстый бревенчатый крепежник, сплошь обрамлявший ходок.

Здесь было тихо, и Тимофей Лыгин продолжил разговор, начатый еще в ламповой:

- Меня на днях секретарь парткома Жошкенов пригласил... Рассказывай, говорит, как твоя бригада вдвое ускорила проходку. Я уж хотел отказаться. Чего, думаю, хвастаться. А Жошкенов говорит: «Ты что ж, Тимофей, секретничать вздумал? Не хочешь, чтобы по всей шахте была проходка ускорена?» И вроде пристыдил меня. Ну, вот я и рассказал, как буры удлинили, как на многозабойное бурение переходим. А в парткоме послушали и сразу - бах! - решение: дескать, одобрить почин и, конечно, распространить.

- Ну и правильно! - одобрительно сказал Геннадий. - Секретов у нас друг от друга не должно быть. Ведь у нас еще не все норму выполняют.

- Ну, таких теперь мало, - возразил Тимофей.

- А ты Курмангалиева знаешь? - вмешался в разговор Еркеш.

- Еще бы! Его портрет рядом с твоим на Доске почета.

- Был да сплыл!

- Как сплыл?

- Прогульщик он, - сказал Еркеш, - напился, не вышел в шахту, нарушил дисциплину. Вот и сняли его портрет с Доски почета. И правильно сделали!

Вскоре они разошлись по своим участкам.

Геннадий дошел до штрека. Теперь его мысли сосредоточились на другом: возьмет ли комбайн пласт угля без предварительного рыхления?

С яростной силой вгрызаясь в черный пласт угля, в лаве загудела машина. Беспрерывная режущая цепь комбайна, оснащенная острыми зубьями, подрезала пласт по всей высоте лавы. Уголь дробился и падал на ленту транспортера, который сплошным потоком уносил его назад, где уже стоял состав вагонеток. Земля слегка подрагивала от работы мощной машины, от стука кувалд, когда ими забивали клинья в металлические стойки крепления. А может быть, гудела земля и оттого, что где - то недалеко работали другие комбайны, углепогрузочные машины, транспортеры - вся техника, которую дал народ горнякам.

Вечером Еркеш надел свой выходной шахтерский мундир и пошел в клуб на собрание. По пути его догнал Тимофей Лыгин. Он тоже был одет по - праздничному.

- Запоздали малость, - молвил Еркеш.

- Понимаешь, ответ шахтерам польской шахты «Гливице» писали. Замечательное письмо они нам прислали... А потом зашли к нам китайские горняки Сян Ян и Ду Бао - шин. На практику приехали... Обещали к нам в забой придти...

Они вошли в клуб, когда собрание уже началось. Ярко освещенный зал был переполнен. На сцене стояло развернутое знамя Совета Министров СССР, врученное шахте за успехи в социалистическом соревновании. За столом сидели секретарь парткома, инженеры, шахтеры. Выступал начальник шахты Посметухов. На его тонком орлином носу поблескивали очки.

- Перейдя на цикличный метод работы, - говорил он, - коллектив досрочно выполнил годовой план, почти вдвое увеличил добычу в лавах. - Посмотрев в зал, где только что уселись Лыгин и Таушкин, начальник шахты продолжал: - Мы ускорили проходку. И а этом большая заслуга Тимофея Лыгина - Комбайнер Геннадий Шеин усовершенствованным комбайном добывает по двадцать четыре тысячи тонн угля в месяц. Полторы нормы дает и комбайнер Таушкин. Они работают уже в счет 1956 года!

Он перечислил еще ряд фамилий, а потом сказал:

- Мы одержали серьезную победу! Но успехи не должны вскружить нам голову. У нас есть большие резервы. Нужно лучше использовать технику и так механизировать труд, чтобы к углю не касалась рука шахтера. Это удешевит уголь. Дороговат еще уголек! Можем мы дешевле уголь давать стране? Можем!

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.