Августовский нагретый воздух простирал свои прозрачные полотнища над Будапештом. У гостиницы «Университас» на ветру полоскались разноцветные флаги. Первый фестиваль дружбы советской и венгерской молодежи отправлялся в недельный путь по гостеприимной Венгрии.

Мы с Андрашем Кери, заведующим отделом рабочей молодежи ЦК ВКСМ, уже полчаса стоим у шеренги ярко-красных «Икарусов», и он знакомит меня с членами делегации, представляющими молодой рабочий класс республики.

– Вот, пожалуй, с кем я хотел бы тебя познакомить поближе, – показал Андраш на стройную девушку, которая стояла в кольце товарищей. – Илдико Немеш, работница текстильного комбината из Сегеда, член ЦК, настоящий комсомольский вожак.

Не раз слышал я, находясь в Венгрии, что после Будапешта самый красивый город в республике – Сегед. Это город славных революционных традиций, город, в котором воедино слились старинная готическая архитектура с ультрасовременной (выражением последней служит «Одесса – телеп» – «Квартал – Одесса» с красивыми пятиэтажными домами, названный так в честь советского города-побратима), город музыкантов, художников, студентов. В последние же 25 лет он превратился еще и в крупный текстильный центр республики. В 1950 году здесь с помощью СССР было построено первое настоящее промышленное предприятие – текстильный комбинат. На нем и работает контролером качества Илдико Немепг.

Как она стала работницей текстильного комбината, история короткая и простая. Окончив гимназию, семнадцатилетняя девочка села в автобус и отправилась в ближайший от ее родного села Эчёд город Сегед. Конечная остановка находилась рядом с корпусами известного всей Венгрии, с иголочки оборудованного текстильного комбината. Илдико подошла к воротам, просунула нос между двух железных прутьев, осмотрелась по сторонам, насколько было возможно, и... пошла к проходной.

С того дня и началась для нее рабочая жизнь. Началась-то началась, только привыкнуть к своему новому положению Илдико долго не могла. Целую неделю – то в обеденный перерыв, когда можно спокойно походить по заводскому двору, то поутру, когда цех только наполняется людьми, приглядывалась она ко всему, исподволь подмечая недостатки. Но больше всего не хотелось ей идти после смены в общежитие. Все здесь было не так, как дома, у мамы, все было поначалу чужое и неприветливое. Вот эта первая неделя чуть не стала для Илдико роковой: оказавшись совершенно неподготовленной к самостоятельной жизни, она села в тот же автобус и поехала домой. Мать немало удивилась явлению дочери, а когда выслушала все ее слова и высушила все ее слезы, только и сказала:

– Если сейчас бросишь, потом будешь жалеть. Она вернулась и вот уже пять лет работает на одном месте. В цехе стоит слитный стрекот сотен станков. Ровной лентой сматывается ткань в рулоны, сходя со станка ткачихи, потом совершает незамысловатый маршрут по цеху и оказывается в отделе проверки качества, где работает Илдико и ее бригада. Море различных тканей проходит за смену перед глазами девушек, и им, контролерам качества, надо все время быть внимательными и сосредоточенными. Потому что высокое качество продукции – это то, что создало Сегедскому текстильному комбинату славу не только в Венгрии, но и далеко за ее пределами.

– Первое время уставала так, что утро путала с днем, день с вечером, – рассказывает Илдико. – Хотела все бросить и уехать. И знаете, что меня все время удерживало? Стыд. Да, самый настоящий стыд перед двумя молодыми женщинами. Сначала Мария Часар, а потом Гизи Нодь – она тогда была начальником ОТК цеха и секретарем комсомольской организации комбината – очень тактично учили меня секретам профессии контролера качества. А Гизи еще и в комсомольскую работу стала втягивать.

У всякого человека должен быть, по выражению Гоголя, свой задор. У комсомольского работника такого задора должно быть на двоих. Илдико Немеш как раз тот человек, который в достатке обладает этим богатством. С тех пор, как на последнем съезде венгерского комсомола ее избрали членом Центрального Комитета, Илдико постоянно стала задерживаться по вечерам на работе. Она и до этого всегда была в водовороте больших и малых дел, а теперь забот и подавно прибавилось. Я как-то спросил ее о свободном времени. Она сделала такое лицо, по выражению которого я сразу понял, что его у Илдико нет: ее буйный темперамент «съедает» это самое свободное время напрочь. Помогая новичкам освоить профессию текстильщицы и полюбить комбинат, она буквально за ручку водит каждую по цехам, рассказывает о ветеранах труда, заботится о том, чтобы девушкам было уютно в общежитии. В организацию молодежных вечеров вкладывает столько изобретательности и выдумки, будто от этого зависит качество выпускаемой комбинатом продукции. Личные неудачи подруг по общежитию Розы Варга и Эржебет Кошар волнуют Илдико так же, как свои собственные. Но, перебирая в памяти все, что рассказывала мне Илдико, я прихожу к простой и очевидной истине: счастлив тот, кто не только хорошо делает свое дело, но еще живет постоянной и страстной заинтересованностью в судьбе других, тот, кто наделен ярким общественным темпераментом. Как раз таким, как у Илдико Немеш.

За два дня до отъезда в Будапешт Илдико предупредили, что она обязательно должна быть на заседании комитета комсомола комбината. В повестке дня стоял важный вопрос: итоги работы комсомольской организации (650 человек!) в первом полугодии 1975 года. Секретарь комитета Шандор Понкер сделал обстоятельный доклад, назвал лучших по цехам, отделам, бригадам. Комсорги отчитались о проделанной работе, и все шло как нельзя лучше. Страсти разгорелись, когда этого никто не ждал. А именно, когда Шандор объявил, что для награждения лучших молодых рабочих – членов ВКСМ имеется 5 наград, а предложено 10 кандидатур.

Собственно, эти пятеро были уже названы, и кто-то из членов бюро предложил голосовать за них списком. В этот момент Илдико резко поднялась со своего места. «Считаю, что подобный подход будет формальным, – заявила она, – если мы не обсудим персонально всех десятерых».

За столом зашумели, стали возражать, кто-то пробурчал, что «и так заседаем уже два часа», но Илдико стояла на своем. Она назвала чью-то фамилию из первоначального списка и, волнуясь, предложила вообще исключить ее, потому что

нельзя награждать комсомолку, которая выделяется только хорошей работой, а в комсомольских делах от нее пользы – ноль.

– Я считаю предложение Илдико справедливым, – подвел итог спорам Шандор Понкер, – давайте еще немного задержимся, но награды должны получить действительно лучшие.

Об этом факте можно было бы и не рассказывать, пусть Илдико предстанет перед читателем доброй, отзывчивой, непринужденной, открытой, веселой, собственно, такой, какая она в жизни. Но есть у нее еще и другие качества, проявившиеся на том заседании, – принципиальность, ответственность перед людьми, высокая степень сознательности. Без этих качеств нельзя быть хорошим комсомольским работником.

На три дня Фестиваль переместился на берега Балатона, в курортный городок Кёстхей, где проходила научно-практическая конференция. Утром – заседания, жаркие споры, днем – освежающая прохлада великолепного «Венгерского моря». После конференции, на которой Илдико выступила с докладом «Борьба ВКСМ за равноправное участие молодых работниц во всех областях общественной жизни», идем к озеру. По дороге, чувствуя, что она вся еще во власти дискуссии, спрашиваю, что она думает о проблеме самостоятельности молодежи, о которой так много сейчас пишет венгерская молодежная печать.

Вопрос этот, видимо, давно занимал Илдико.

– Знаете, мне, как члену бюро, ответственному за идеологическую работу на комбинате, часто приходится вести политические беседы с молодежью, и я хорошо чувствую, чем живут сегодня мои сверстники. Вот иногда от старших можно слышать: вы, мол, неразумные дети, которых надо все время воспитывать, вы эгоистичны и больше, чем следует, думаете о собственном благополучии. Поверьте, это не так. Во-первых, нельзя судить о молодежи в целом, опираясь на пример отдельных субъектов, тянущихся к «красивой» жизни. А во-вторых, кто, как не молодежь, возвел Ленинварош и Уранварош под Печем, оросил и дал жизнь сотням тысяч хольдов земли по всей республике, прокладывает новые линии будапештского метро... На средства, заработанные на субботниках молодыми рабочими только нашего комбината, во Вьетнаме строятся современное ПТУ и детский сад. Разве это не доказательство того, что мы готовы отдать себя полностью борьбе за лучшее будущее своей страны и наших зарубежных братьев по классу?

Я представляю, как она, вернувшись из Будапешта в родной Сегед, придет на комбинат, переоденется в синий коротенький халатик, подойдет привычно к браковочному столу, сядет на высокий крутящийся стульчик и вся враз изменится, станет другой, как только поплывет перед ее глазами красивая узорчатая ткань. Чуткие пальцы Илдико будут бесшумно скользить по поверхности ткани, сосредоточенно выискивая брак, и с этой сосредоточенностью она не расстанется до конца смены. Ни сегодня, ни завтра. Потому что ее бригада социалистического труда так же, как и все молодежные бригады республики, включилась в соревнование за достойную встречу 9-го съезда венгерского комсомола, который состоится в мае будущего года. Как и в прошлые годы, 25 молодых девушек и их бригадир Илдико Немеш хотят быть лучшими в этом соревновании и доказать, что не случайно носят медаль «Золотой венок», которой награждаются самые передовые рабочие коллективы Венгрии.

Илдико пошел двадцать пятый год. Много это или мало? Если говорить о возрасте, то только начало становления. Если говорить о том, что успела уже сделать, то ей могут позавидовать и люди постарше. Но есть и у нее пока неосуществленные планы: она мечтает еще раз, как в 1971 году, поехать в Советский Союз – тогда сумела побывать только в Москве и Смоленске, а теперь обязательно должна познакомиться с Ленинградом и Одессой. Близка она к осуществлению и другой своей мечты – поступает в текстильный институт. Она станет неплохим инженером или конструктором, я знаю, потому что обладает и широтой кругозора и размахом творческой мысли. И все равно, мне кажется, никуда ей уже не уйти от того, что стало ее вторым призванием, – работы с людьми.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.