За матовыми окнами пражского аэропорта цвела сирень. Солнце было не по-майски знойным. Но человек, сидевший в глубоком кресле в зале ожидания, кутался в воротник теплой куртки. Казалось, что его знобит. В Праге через день начиналась велогонка Мира, но он, Сухорученков, увы, не участник. Накануне в советской команде было собрание: из семи гонщиков нужно было отобрать шестерых участников. Он оказался седьмым – «лишним», и теперь его ждал рейс в Москву.

И вдруг рядом раздался взволнованный голос тренера сборной Анатолия Старкова, который провожал его в аэропорт:

– Звонил Капитонову в гостиницу. Старший тренер сказал, что неожиданно заболел Сергей Морозов. Собирайся – едешь в гонке вместо него.

Так в мае 1979 года случай пересадил Сухорученкова из мягкого потертого кресла в зале ожидания в жесткое седло велосипеда и отправил в пестром караване на трассу Прага – Варшава – Берлин. Он надел на себя (тоже случайно) майку с номером 13, чтобы 13 мая через 13 километров после старта совершить головокружительный бросок в горах и уже в желтой майке лидера победно пройти трассу до конца, до Берлина. Это был бросок 22-летнего дебютанта сборной СССР из безвестности к признанию.

А затем череда ярких побед потянулась за Сергеем Сухорученковым. За каких-то несколько лет он стал самым популярным гонщиком мира, добился едва ли не всех титулов, существующих в велоспорте. Чемпион московской Олимпиады, победитель крупнейших турниров «Тур де л'Авенир» и «Джиро делле Реджиони», он три года подряд (случай уникальный!) удостаивался «Золотой пальмовой ветви» лучшего гонщика-любителя мира. Наконец, в мае этого года Сухорученков первым из советских велосипедистов во второй раз выиграл велогонку Мира в личном зачете. Он никогда не был баловнем судьбы. Его стремительные и убедительные победы – плод не случайностей и не везения. Секрет тут совсем в другом. Его он раскрыл сам, когда однажды записал в своем дневнике: «Спорт – это тяжелое дело, как и любое серьезное дело в жизни. И как и в самой жизни, главное в нем – труд, честность, верность и, пожалуй, еще раз труд».

Труд, настоящий крестьянский труд он узнал рано – еще в родной брянской деревеньке Соколовская. В детстве получил уроки от жизни, немало видел, знал и умел. Видел искалеченные войной ноги отца – колхозного пастуха, загрубевшие от бесконечной работы руки матери, знал цену хлеба, умел пахать и рубить сечкой от зари дотемна. Ему едва исполнилось шесть лет, когда за свой пастуший труд он получил первую к жизни зарплату – красненькую измятую десятирублевку и чинно, на глазах у всей семьи, опустил ее в резную шкатулку, хранительницу домашнего бюджета.

Это потом, куда бы ни забросила его судьба, на его пути повстречаются знающие и уважаемые тренеры – в Ленинграде старший брат Виктор, сам в прошлом гонщик, который и привел Сергея в спорт: в Куйбышеве, в армейском вело-центре, Владимир Петров, воспитавший плеяду знаменитых гонщиков; в Москве, уже в сборной СССР, Виктор Капитонов, победитель Олимпиады-60 в Риме, чей олимпийский успех Сухорученков повторил спустя двадцать лет. А начинал он путь к будущим победам еще в то время, когда на допотопном отцовском «велике», извлеченном из сарая, изо дня в день совершал поездки в ближайшую школу – четыре километра туда и четыре обратно.

Уроки, полученные в детстве, сделали его, как любил говорить Виктор, крепче на изломе, помогли стойко перенести разочарования и неудачи, выдержать большие испытания.

А испытаний на его спортивный век выпало предостаточно. Уже в первой своей серьезной гонке в 1974 году он перелетел под Нарвой через руль, и его со сломанной ключицей отвезли в больницу. Выписали, строго предупредив: «Пока никаких соревнований!» А он примчался домой и раскрошил гипс кухонным ножом, чтобы улететь на южную гонку: там его с нетерпением поджидали ребята. Его тело хранит отметины разных дорог, и иногда по ночам они предательски дают о себе знать. Но он о таких пустяках распространяться не привык. Держи боль в себе: стисни зубы и терпи.

Случались испытания и посерьезнее.

Осенью 1981 года он переехал из Куйбышева, где служил в армии, в Ленинград – город своей юности. И многое, как и когда-то, ему вновь приходилось начинать с нуля. Это теперь у его семьи, в которой двое маленьких сыновей, трехкомнатная квартира... Поздно начинал создавать семейный очаг, поздно засел и за учебники – как-никак ему было двадцать пять. Основательно готовился, прежде чем поступил в Военный институт физкультуры.

Словом, пришлось наверстывать то, чего в жизни сделать не успел, и на гонки оставалось все меньше времени. Пошла череда неудач. В 1982 году проиграл велогонку Мира, а в следующем сезоне и вовсе был отлучен от сборной. Проще всего в такой ситуации было бы уйти из спорта. Но не таков характер у Сухорученкова. Он тренировался неистово, словно новичок, готовясь к нынешнему сезону, и весной все с удивлением увидели прежнего Сухорученкова.

После возвращения с велогонки Мира я спросил его:

– А что же дальше, Сергей?

– Ты хотел спросить, не собираюсь ли я уходить теперь? – лукаво улыбнулся он. А потом серьезно добавил: – Мне двадцать семь, но из спорта я уйду только тогда, когда почувствую, что отдал ему все, что мог.

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.