Потом пошёл в кухню и принялся мыть грязную, оставшуюся с вечера посуду... Тёплая вода с лёгким шумом плескалась в тазу, и тарелки позванивали.
Разве он когда - нибудь говорил, что не хочет учиться? Но что он может сделать, если ему так трудно, почти невозможно понять задачи по химии со сложными реакциями или, например, это проклятое уравнение Клайперона по физике?.. Пожалуй, лучше сейчас не лезть из кожи, а остаться на второй год. Ведь нет, нет другого выхода... А они - чего хотят они от него?
Завтра, значит, опять двойка. Разве они поймут, что он не может, никак не может приготовить урок? О чём же тут ещё говорить? Помогут? Нет, лучше не надо. Всё равно не вытянуть!
Саша почувствовал себя совсем бессильным, одиноким. Ему вдруг захотелось заплакать, как это бывало иногда в детстве, заплакать так, чтобы потом пришёл кто - то ласковый, сильный и сказал:
- Не плачь. Не надо.
Он выпустил тарелку из рук и прижался лбом к холодной стене. В коридоре задребезжал звонок. Он звенел до тех пор, пока Сергеев не открыл дверь. В переднюю с шумом ввалились сразу трое: Николай, Дима и Бакунин. Они чему - то смеялись, и у них были разгорячённые лица, пахнущие свежим морозным воздухом. Саша, растерянно моргая, попятился в глубь коридора.
- Ну, второгодник, - забасил Бакунин, сбрасывая пал» то, - как дела?
- Сонин, критически прищурив глаза, осмотрел Сашу:
- Ничего. Вид бодрый.
Все трое опять весело засмеялись. Сергеев не выдержал и тоже улыбнулся. Он не знал, как отнестись к этим шуткам.
- Сейчас мы тебе покажем!
Через минуту все четверо уже сидели за столом над учебником физики.
- Я хоть и сам не ахти как разбираюсь, но всё же могу кое - что, - потирая руки, говорил Иван.
Саша смутился. Он хотел отказаться от помощи, но ему даже не дали слова сказать. Объяснять поручили Диме.
- Он у нас в физике сила! - сказал Николай, подмигнув Саше. Дима зачем - то засучил рукава клетчатой рубашки и, взяв карандаш, принялся за объяснение:
- Начнём с того, что давление у нас постоянное, а температура повышается на один градус. Тогда объём что делает? Увеличивается...
Он объяснял долго, с увлечением. Саша слушал его, почти не вникая в смысл слов, и думал о том, как удивятся ребята, когда он скажет, что ничего не понял. Николай внимательно следил за ним и улыбался, а Бакунин покачивал головой и поддакивал.
Наконец Дима кончил. Он вытер лоб большим белым платком и вздохнул:
- Ну, как, понятно?
- Да, - очень тихо ответил Саша. Он соврал, потому что ему хотелось, чтобы они скорее ушли.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.