- Давай поговорим о делах, - сказала она. - Для этого мы и встретились здесь. К Тане ты, конечно, сможешь приходить, когда захочешь... Зачем она слушает нас? Она с тобой пришла. Я же видела. Тогда он закричал на нее.

- Ты сумасшедшая, ты дура! Из - за этого все несчастья! Ты что, не видишь, что ее нельзя принимать всерьез? Она же девчонка!

- Не ори. Теперь ты не имеешь права. Не ори. У меня коржик застрял в горле. Мне стало ужасно обидно. Оказывается, ко мне всерьез нельзя относиться. И оказывается, я - «эта». Я пулей вылетела из кафе. А потом пошла очень медленно. И думала, куда мне деться? Я дошла до большой детской площадки и остановилась. Ужасно люблю смотреть на детей. И мне нравится, как они одеты в комбинезончики. Маленькие эскимосики. Только их отличить трудно друг от друга. Все как инкубаторные цыплята. Рядом со мной плаксиво заговорила женщина:

- Господи, куда он мог деться, ведь он только был здесь, господи! Она стала объяснять мне: его комбинезончик вышит. Может быть, мне надо было подробнее расспросить о пропавшем, но я сразу ринулась искать и тотчас его обнаружила: «Вот он». Один сидит за деревом. Я поставила его на ноги. Точно: на комбинезончике красный петух. Я схватила его. А он заорал ужасно. Но еще больше заорала женщина, которая бросилась на меня, как тигрица.

- Хулиганка, куда ты тащишь моего ребенка?

- Простите... Я думала... это тот, который потерялся. Но тут я увидела женщину, которая послала меня на поиски. Она держала за руку ребенка. Сначала я ее даже не узнала, до того у нее было другое лицо: очень спокойное и даже надменное, как будто она хотела мне сказать: «Какая вы глупая». Удивительно, как люди умеют менять лица.

- Я же вам сказала, что у моего зайчик. Зачем же вы схватили ребенка с петушком? Я ничего не сказала... Мне только в эту минуту очень захотелось увидеть папу. Папа мой работает директором пошивочного комбината. Мне бывает страшно обидно, когда я захожу в магазин и слышу:

- Покажите это платье. Ах, это наше производство. Тогда не надо. А мне всегда хочется сказать: «Нет, вы сначала посмотрите». Правда, папа нам все привозит из Москвы, когда ездит туда в командировку. Я не так часто захожу к папе. Но секретарша Виктория Яковлевна, полная немолодая женщина, встречает меня так, как будто я выросла на ее глазах. Как - то я приходила сюда вместе с Лилей. Так Лиля сказала, что она похожа на пирожное с розовым кремом.

- Виктория Яковлевна, папа у себя? Она встала из - за стола и протянула ко мне руки, как к блудной дочери, которая наконец вернулась. Мне даже показалось, что на глазах ее появились слезы. Она так обняла меня, что мне стало жарко.

- Ты вылитая папа, - сказала она.

- Я совершенно не похожа на папу. Виктория Яковлевна почему - то рассмеялась.

- У тебя очень красивый плащ. Это импорт?

- Нет, это наш.

- Какая прелесть! Она подняла мне воротник и опять хотела меня обнять. Но я уклонилась.

- У Николая Алексеевича сейчас совещание, но я вызову его... - сказала она мне шепотом. Папа вышел очень быстро и растерянно посмотрел на меня.

- Зачем ты пришла?

- Просто так. Разве я не могу прийти к тебе просто так? - Я чувствовала, что он еле сдерживается, чтобы не улыбнуться мне, чтобы не подойти и не обнять меня. Но он не смел так поступить в целях моего воспитания.

- Ты кончила заниматься? Иди и сиди дома, - сказал он.

- Папа, - спросила я, - а почему петухи на ваших комбинезончиках так смахивают на зайцев? Даже Виктория Яковлевна обалдело посмотрела на меня.

- О чем ты? - испуганно переспросил папа. Но я не стала объяснять, я вышла, сильно хлопнув дверью. Отец выбежал вслед за мной и крикнул. Голос его дрожал:

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.