Когда меня спрашивают, где я родилась, я отвечаю: в тундре. Точнее сказать не могу. Это произошло – мама и бабушка рассказывали мне – весной, в одну из последних перекочевок, когда олени шли на летовку, на летние пастбища, бесконечные, зеленые,' обильные, какими богата Канчаланская тундра...

Есть такая известная песня «С чего начинается Родина?». У каждого, вероятно, свой ответ. Для меня Родина начинается с моей Чукотки. Географически это и в буквальном смысле так: самые восточные меридианы Советского государства' – чукотские. Летом солнце у нас вообще не заходит. Коснется кромки горизонта – и снова всплывает ввысь. Кто не слышал о ленинградских белых ночах? А я, когда училась в Ленинграде, все вспоминала наши чукотские белые ночи. Похожие – и все же какие-то другие. Иной раз задумаешься: ведь до чего лаконичны наши пейзажи, сливаются небо и земля, разделенные еле уловимой чертой. Но сколько обаяния в бескрайности тундры – зимой белоснежной, а весной, летом и осенью расцветающей фантастическими узорами. Веселый, причудливый калейдоскоп трав, желтые островки рододендронов, голубые ковры ягодных полей, а над всем этим – сияющий купол неба, высвеченный гигантской призмой двух океанов. Каждый, кто у нас здесь побывал, знает, что Север с его просто-. ром, с его красками, то мягкими, пастельными, то удивительно яркими, праздничными, ни с чем не спутаешь. И невозможно остаться равнодушным к нему.

Чукотка – это любому школьнику известно – не остров. Но тем не менее, говоря обо всем, что за ее пределами находится, у нас употребляют слово «материк». Материк – это и Магадан, и Хабаровск, и Владивосток, и Свердловск, и Москва. Материк. Большая Земля. Большая Родина – далекая и такая близкая. Тысячами и тысячами нитей мы связаны с ней.

Ежедневно, если только не свирепствует пурга и не завывает над равниной тундры сердитый, порывистый ветер с Берингова моря, в аэропорт Анадырь приходят рейсовые самолеты из Москвы. Везут письма от старых друзей – и везут новых друзей, тех. кто выбрал Чукотку местом работы: геологов и портовиков, горняков и зоотехников, рыбаков и строителей.

Выписав 3200-мильную кривую от Мурманска до Магадана, пройдя Северным морским путем, обогнув Чукотку и Камчатку, на два месяца раньше обычного открыл в этом году полярную навигацию дизель-электроход «Капитан Мышевский». Пробивал ему путь могучий ледовый богатырь – атомоход «Сибирь». А вскоре после этой экспедиции, за которой следили все дальневосточники, мощный пароходный гудок прозвучал на рейде Анадыря: сухогруз «Бодайбо» был первым судном, возвестившим о начале навигации-78 в морском порту чукотской столицы. К разгрузке приступили комсомольско-молодежные бригады докеров.

Грузы с Большой земли – как бы мы обходились здесь без них? Край наш уверенно расправляет плечи, его экономика становится масштабнее и многоплановее. В символику сегодняшней Чукотки входят все новые и новые понятия современной эпохи. Например, расщепленный атом. Билибинская атомная электростанция – это ставшая уже привычной реальность нашей жизни.

Как быстро человек привыкает к новому, к такому, что совсем еще недавно представлялось немыслимым, невозможным! Мощный рефлектор «Орбиты» возле городской черты Анадыря и цветной телевизор в доме – кто этому сегодня удивится? Я, помню, добиралась до школы, как и все мои сверстники, верхом на олене – сегодня чукотские мальчишки и девчонки, никогда в жизни не видевшие поезда, самым что ни на есть нормальным средством передвижения считают вертолет...

У Федора Тынетегина, первого чукотского прозаика и поэта, есть строчки о том, что карандаш и книгу чукчам дал Ленин. И это не поэтическая гипербола. Книга в яранге? Откуда ей было взяться до революции, кто привез бы ее в стойбище, – быть может, купец или исправник?

Судьба малых народов Севера – кому это не известно? – в предреволюционное время казалась беспросветно трагичной. «Инородцы», выражаясь слогом царских канцелярий, были обречены на вымирание. Цивилизация, символами которой предстали винчестер и «веселящая вода», безжалостно разрушала все пути к жизни, достойной человека. Тупое, жестокое время. «Двуногими зверями» назвал Максим Горький русских и иностранных купцов, избивавших и грабивших народы Севера. Творилось преступление. «Историческая неизбежность», – пожимали плечами высокие чины в Петербурге, Вашингтоне, Токио. С леденящим душу бесстрастием приводился в исполнение смертный приговор людям Севера, вынесенный миром капитала.

Этот приговор в нашей стране отменила Октябрьская революция.

На высоком берегу над анадырским морским портом стоит на постаменте человек со знаменем. Здесь, у подножия монумента, похоронены члены первого ревкома Чукотки, расстрелянные белогвардейцами в феврале 1920 года, – Михаил Мандриков, Август Берзин и их товарищи. К камню с дорогими именами приносят цветы тундры наши школьники.

«Рабочие всего мира, мы ждем вас в наши ряды», – это текст радиограммы, переданной членами Анадырского ревкома телеграфистам Америки. Они были патриотами и интернационалистами, эти люди, поднявшие красное знамя на Крайнем Севере. Через два года мы будем отмечать 50-летие Чукотского автономного округа. Полвека непоколебимой верности этому знамени. Полвека великих перемен.

Никогда не забуду, как поразила меня встреча с замечательным человеком и педагогом Львом Васильевичем Беликовым, одним из первых учителей на Чукотке. Я вдруг услышала, как приезжий, не местный, в совершенстве владеет чукотской разговорной речью. Он изучил наш язык, кочуя со школой по тундре. Позднее, уже закончив Ленинградский педагогический институт имени Герцена и работая в Магадане, я с радостью и гордостью принимала участие в качестве редактора ~в подготовке к изданию сказок Чукотки, собранных моим учителем. Сейчас Магаданское книжное издательство готовит к выпуску эти сказки в переводах на русский язык, думаю, что они помогут многим поближе узнать и оценить добрый характер и большую душу моего маленького народа.

Лучшие, вероятно, формы самовыражения народа – легенды, сказки, песни, танцы. Их вынес далеко за пределы Чукотки наш фольклорный ансамбль «Эргырон» – в переводе это означает «Рассвет->. Страна на рассвете... Такая она, моя Чукотка. Такой предстает она в замечательных произведениях уэленских косторезов. «Чукотская графика на моржовом клыке – чудо Вашей земли». – писал Елене Янку, мастеру-резчику из Уэлена,

выдающийся американский художник Рокуэлл Кент. Кенту, в творчестве которого Север всегда занимал особое место, в день 80-летия подарили в Москве клык моржа, украшенный работой чукотской мастерицы...

В облике сегодняшней Чукотки гармонично соединились традиции и современность – бурная, кипучая, стремительная. Я уже говорила, что все активнее утверждают себя в нашем округе новые или сравнительно новые для нас отрасли хозяйства. В первую очередь горнорудная промышленность. Перспективы ее развития, по оценкам геологов, грандиозны. Страна уже получает в больших количествах и будет с каждым годом получать больше и больше ценнейших полезных ископаемых.

И все же сегодня, как и прежде, к главным богатствам Чукотки относятся олени. На севере Советского Дальнего Востока – треть мирового поголовья оленей. Олень – это пища, это транспорт, это одежда, это жилье для человека тундры. И оленеводство у нас никогда не потеряет своего значения. Размышляя над задачами, сформулированными Генеральным секретарем ЦК КПСС, Председателем Президиума Верховного Совета СССР товарищем Леонидом Ильичом Брежневым в ходе его поездки по районам Сибири и Дальнего Востока и в докладе на июльском (1978) Пленуме ЦК КПСС, мы ищем новые, дополнительные возможности укрепления этой важнейшей для Чукотки отрасли хозяйства. И здесь нельзя не назвать проблему, в решении которой большую помощь призван оказать комсомол. Речь идет о кадрах оленеводов. Вот в чем суть проблемы...

Трудно в тундре на кочевке с детьми. Мы создали для сыновей и дочерей оленеводов ясли, сады, школы-интернаты. Это естественно и закономерно. Но нередко случалось, что ребята, живя в городе или поселке, годами видели оленя только в кино или на картинке в учебнике, отвыкали от специфики жизни тундры, теряли связь с оленеводческой профессией. Громадное пространство, многие сотни километров от школы до мест, где трудятся родители-оленеводы, – вот та объективная трудность, которую долгое время мы не могли преодолеть.

Сейчас создаются восьмилетние и средние школы в центральных усадьбах крупных совхозов. Школа, иначе говоря, приблизилась к производству. Появились новые условия для продуманной, основательно подготовленной профориентации. Открываются в школах кабинеты оленеводства. Из старшеклассников комплектуются звенья, бригады, за которыми закрепляются опытные наставники. Со всей Чукотки соберутся в Анадырь на П слет юных оленеводов ребята, которые решили связать свою судьбу с этой важной для народного хозяйства профессией. Слет посвящается 60-летию ВЛКСМ. И, не сомневаюсь, будет ребятам интересно встретиться с такими уже широко известными на Чукотке молодыми людьми, как лауреат премии Ленинского комсомола Семен Келы, как делегат ХУГП съезда ВЛКСМ, депутат окружного Совета народных депутатов Наташа Элильгина, с другими оленеводами-комсомольцами, которые не только упорно и успешно работают, но и постоянно вносят интересные предложения: что нужно сделать, чтобы поднять труд оленевода на современный уровень, какая техника требуется сегодня в тундре, как разумнее и рациональнее организовать сменный выпас оленей, как., оборудовать перевалочные базы, обеспечить культурный досуг, учебу и т. д. Над всем этим думают сегодня не только в Анадыре, но и в Москве, Ленинграде, Магадане – в министерствах, научно-исследовательских институтах, конструкторских бюро. Вопросов много – и решаются они, как говорят в России, всем миром.

...Она большая, Родина. В ней горы и реки, в ней степи и тундра, в ней люди разных народов – соотечественники товарищи, друзья.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.