- Я уже отправил его на пароход. Там ждет меня мой двоюродный брат.

- Идем! - настаивал Шингара.

Ли колебался. Но Шингара просил его так искренне и горячо, что тот в конце концов согласился.

Когда Ли Тинг сел в такси, Шингара спросил его:

- Поедем прямо на пристань или, если есть время, прокатимся немного?

- Как хочешь, друг, - сказал Ли Тинг.

Шингара поехал через Чоранги по запруженным народом улицам, мимо шумных базаров. Чаудамайдан, фешенебельные магазины в центре города, высокие дома, уличные фонари, переполненные автобусы - все стремительно проносилось мимо. Они ехали молча, не обменявшись ни одним словом, только раз или два посмотрели друг на друга и улыбнулись. Улыбались также Чжоу и Неру с фотографии на ветровом стекле такси.

Был уже вечер, когда они приехали на пристань. Огромный пароход ждал пассажиров. Его трубы выбрасывали клубы густого черного дыма. Шингара вышел из такси, а вслед за ним Ли Тинг. Оба молча смотрели друг на друга.

Шофер не знал, что сказать. Он был глубоко потрясен. В глазах Ли он видел тот же блеск, что и в глазах Чжоу на фотографии. Шингара сжал руку Ли. Это было долгое рукопожатие.

Сотни образов мелькали перед мысленным взором Шингара.

Китайский сапожник едет на родину... А когда же он, Шингара, вернется в свой родной Пенджаб? На чужбине такие люди, как он и Ли, должны работать сапожниками или шоферами. Они оторваны от родного языка, от родных песен, от родной культуры. Они несутся в круговороте жизни, подобно щепкам в бурном потоке...

В тускло освещенных трущобах Калькутты, где даже голубое небо едва заметно, лицо Жизни обезображено человеческим горем. В бездушном промышленном городе эксплуататоры, точно пиявки, высасывали из Шингара все соки. Воспоминания о прошлом, о родной деревне, где он жил мальчуганом, вернулись к нему... Его старая мать... Его братья... Его невестки... Плодородная коричневая земля... Поля... Ветер, колеблющий золотистую пшеницу... Мать, напевающая ему колыбельную песенку о прекрасной невесте... Белые волы с позванивающими колокольчиками на шее... Заветные думы о золотой сохе... Шингара приехал в Калькутту в поисках этой призрачной сохи. Но где же она? Где? Только в его мечтах... Мог ли он надеяться найти такое благодатное место, где крестьяне имеют собственную землю, а шоферы - собственные такси? Если он и дальше будет вести такую жизнь, пьянствуя и бессмысленно растрачивая свои силы, то его сердце зачерствеет, его мозг отупеет, и он не сможет найти счастье.

... Спускался вечер. Солнце садилось где - то по ту сторону реки за вершинами деревьев. Небосвод окрасился в пурпурный цвет.

Шингара и Ли стояли долго, не проронив ни слова. Они все крепче и крепче сжимали друг другу руки. Их ладони передавали чувства, волновавшие в эту минуту обоих друзей. Две тени вытягивались по земле...

Шингара до сегодняшнего дня был уверен, что лишь вино способно горячить его кровь. Но сейчас рукопожатие китайца влило совершенно новую теплоту в его сердце, новое волнение, которого он никогда не испытывал раньше.

Авторизованный перевод Б. Эпельфельд.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.