Исключительно многогранно творческое наследие выдающегося русского художника Николая Константиновича Рериха (1874 – 1947). Энциклопедический, воистину всепроникающий характер его деятельности приводил в восхищение современников. Недаром исследователи творчества художника сравнивали его с такими великими фигурами Ренессанса, как Леонардо да Винчи и Микеланджело. Рерих вошел в историю искусства не только как создатель семи тысяч полотен. Он был поэтом (известны восторженные отзывы о его стихах А. М. Горького, Л. Андреева, Р. Тагора), писателем, публицистом, страстным пропагандистом русского искусства.

Художник был неутомимым путешественником. Особую известность приобрела Трансгималайская экспедиция Рериха (1923 – 1928 гг.), достигшая таких пунктов Центральной Азии, куда до нее не ступала нога европейца. На базе материалов экспедиции

Рерихом был основан Гималайский институт научных исследований, получивший поэтическое наименование «Урусвати» («Свет утренней звезды»). И, наконец, Рерих был выдающимся общественным деятелем. Ему принадлежит идея Пакта о сохранении культурных ценностей во время военных действий. Борьба за Пакт Рериха охватила в свое время миллионы людей и в 1954 году увенчалась подписанием Международной конвенции о защите культурных ценностей.

В прошлом году весь мир торжественно отметил 100-летие со дня рождения художника. Выставки его картин посетили сотни тысяч людей. Прошли торжественные собрания, научные конференции, посвященные творчеству художника.

Но, разумеется, этим далеко не исчерпывается литературное наследие великого художника. Радость многих открытий еще впереди.

Валентин СИДОРОВ.

Труд

«Если кто не хочет трудиться, тот и не ешь».

Сколько раз это мудрое речение употреблялось и сколько раз оно толковалось ложно. Каждый пытался пояснить значение труда по-своему. Сапожник понимал, что труд – это есть сапожное дело, кузнец в себе знал, что истинный труд заключен в кузнечном молоте. Жнец потрясал серпом, как единственным орудием труда. Ученый, естественно, понимая, что труд в его лаборатории, а воин настаивал о труде военных познаний. Конечно, все они были правы всегда; но, судя в самости, они, прежде всего, хотели понять о себе, а не о другом.

Чужой труд смотрелся через уменьшительные стекла. Никто не хотел искренно понять, насколько все виды труда зависят и сотрудничают друг с другом.

Ведь это просто? Конечно, просто. Ведь это всем известно? Всем, от мала до велика, известно. Это применяется в жизни? Нет, не применяется.

Получились самовольные разделения труда на высший и низший. И никто толком не знает, где именно граница оценки труда? О качестве труда по нынешним временам часто вообще судят очень странно. Наряду с развитием механических производств люди начали всецело полагаться на машины. Но ведь и в любой машине будет лежать в основе качество труда, в зависимости от умения применять эту машину.

Не раз говорилось о том, что даже машина иначе работает в разных руках. Больше того, достаточно известно, что одни мастера благотворны и для самой машины, другие же как бы носят в себе какое-то разрушительное начало. Люди издавна понимают значение ритма в труде. Приходилось видеть, как для общественных работ присоединялись местные оркестры для вящей успешности. Даже в далеких гималайских лесах дровосеки носят деревья под удары барабана. Всем это известно, и тем не менее сознательная согласованность труда все-таки является чем-то ненужным и не опознанным в глазах большинства...

В основе всяких прискорбных и продолжающихся недоразумений все же лежит невежественное понимание о труде. Естественно, все желают, чтобы их государство преуспевало. Все довольны, когда общественные начинания кем-то похвалены. Вместе с тем обычно, лишь как исключения, люди понимают всю меру ценностей труда. Апостольское речение безусловно правильно. Никакие дармоеды и паразиты не имеют права на существование. Но при этом насколько нужно воспитать народное сознание в истинном понимании, что такое труд во всеобщее благо.

Не случайно человечество знает многие поучительные житейские примеры. Великий пример сапожника Беме, или мастера телескопических линз Спинозы, примеры некоторых епископов, бывших превосходными ткачами, и другие такие же поучительные, житейские опыты должны бы достаточно показать оценку качества труда. Наконец, мы всегда имели пред собой, потрясающий в своей убедительности, пример Сергия Радонежского, который не принимал даже куска хлеба, если не считал его заработанным.

Такие ясные зовущие примеры должны бы быть рассказаны вполне убедительно во всех школах. Тем самым внеслось бы равновесие трудовых оценок. Стерлись бы многие гордыни, но, с другой стороны, и сердечно понялась бы радость о каждом прекрасном исполненном труде. Если все это так не ново, то почему же оно много где не применяется?..

Сказанное не только не есть преувеличение, но оно недостаточно повторено. Из того, что некоторые люди вообще избегают мыслить о культурных ценностях, избегают хранить их и поставить на должное, в цивилизованном государстве, место, уже из этого одного видно, насколько люди мало берегут то, что лежит в основе мирного труда и творчества.

Заслуженно твердо сказано о нежелающих трудиться и тем самым не признающих значения труда. Они могут и не есть, они не нужны для жизни они сор я мусор. Вот как оценивается небрежение к понятию труда.

В настоящее время, во дни всяких механизации, требуется тем большее внимательное отношение к труду, требуется справедливость к труженикам всех родов и всех областей. Люди уже догадались, что увлечение роботами не есть высшее достижение. Тем самым будет осознано и качественно творческое начало каждого труда...

Опять-таки, посмотрите, как живут и трудятся истинные труженики. Каждый день, в полном порядке, в полной прилежности и терпении они создают что-то, и создают не для себя, но для чьей-то пользы. В этой анонимности заложено тан много величия. Заложено много понимания, что все это есть в конце концов условный иероглиф, как каждое имя, каждое понятие. Эти имена становятся вполне именами собирательными. Когда произносится Эдиссон, то уже не думается о Томасе Эдиссоне, но как о мощном собирательном понятии изобретательности на пользу человечества. Тан же точно, будет ли произнесено имя Рафаэля или Рубенса, оно уже не будет чем-то чисто личным, оно попросту будет характеристикой эпохи.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.