Отряд шел по немецким тылам, направляясь к линии фронта. Месяц и один день длился этот поход. Мы прошли около 600 километров. Никто не вел подробных записей: условия пребывания в тылу врага не позволяли это делать. В записной книжке осталось несколько строк. Память расшифровывает их сейчас...

Пять ночей напролет шагали мы по украинским полям, огибая населенные пункты, обходя стороной города и местечки. Мы направлялись к линии фронта. Давно уже иссякли у нас все запасы продовольствия. Не раз на дневных привалах, зарывшись в стог сена, мы на все лады обсуждали проблему еды. Где раздобыть ее? Мы находились в опасной зоне. Немцы стерегли здесь все переправы.

Сама судьба пришла на помощь.

Шестые сутки застали нас в открытом поле. Перед рассветом мы отыскали громадный стог соломы и расположились на отдых.

Солнце еще не взошло, и над безбрежной степью медленно таяла синяя дымка тумана, когда наш дозорный доложил командиру:

- В двухстах метрах, в лощинке, стоит конный обоз.

До сих пор нам не доводилось ни разу быть в такой близости к немецким обозникам. Доносились ржание коней, голоса фрицев. Мы здорово проголодались, и вид груженых повозок вызвал единодушное решение - не дожидаться ночи, ударить по немецким обозникам сейчас, сию минуту.

Первый же залп из винтовок позволил убедиться в том, какая это сила - внезапность нападения. Стоило, честное слово, поглядеть, как заметались немецкие обозники, с какой лихостью порубили они постромки, вскарабкались на коней и, стреляя наобум, поскакали вдоль лощины в сторону станции Заровка. В каких - нибудь пятьдесят минут лощина была очищена от врага, На поле боя остались несколько трупов в зеленых шинелях и чудесные трофеи - десятка два повозок.

Первая повозка, тщательно укрытая брезентом, разочаровала вас. В ней оказались только два тюка и несколько ящиков, набитых оккупационными марками. Зато рядом стояли добротные колхозные телеги на кованом ходу, доверху нагруженные всяческой снедью. Прославленное украинское сало, колбаса, лоснящиеся окорока лежали вперемежку с более деликатными, но менее сытными изделиями голландских, бельгийских, парижских кондитеров и виноделов.

Каждая телега могла служить неопровержимым вещественным доказательством в судебном деле об ограблении захваченных гитлеровцами стран Европы.

Но в ту минуту, признаться, мы меньше всего были склонны предаваться возмущению. Со стороны Заровки, куда уже успели, очевидно, доскакать лихие обозники, ударил по лощинке миномет. Надо было поскорее «освоить» трофейное имущество.

Вот тут - то и достались нам среди прочего голландские сигареты и офицерская фляга с липовым медом.

Человек, завладевший этими деликатесами, сказался не из нашего отряда. В изорванной шинели, без оружия, он появился внезапно из - под телеги. Все увидели, что он ранен. Пуля оцарапала ему щеку. Раненый деловито снял с телеги пакет с сигаретами, перекинул через плечо флягу и присоединился к нам.

Не замечая раны, из которой струйками стекала по щеке кровь, незнакомец весело улыбался.

- Спасибо, братцы, выручили бойца! - крикнул он, догоняя отряд.

Это был красноармеец Костенко, попавший неделю тому назад в плен. Фашистские мерзавцы заставили его сопровождать обоз в качестве конюха. В тот момент, когда наш отряд дал залп по обозу, Костенко сидел на телеге с вещами офицера - командира роты.

Угощая нас офицерскими сигаретами и медом, раненый шутил:

- Своя пуля задела, да зато из плена вызволила...

Минометы стали нащупывать нас, и поэтому некогда было расспрашивать обрадованного бойца о том, что с ним происходило до нашего появления. Мы быстро покинули лощинку, подкрепляясь на ходу салом, галетами и поочередно прикладываясь к фляге с медом.

В этом селе нам повезло.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.