Полвека назад

Ненастным осенним вечером из мрачного здания Калужского женского епархиального училища вышел бедно одетый пожилой 'человек. Поглубже надвинув котелок и запахнув легкое старенькое пальто, он зашагал по Кутузовской домой. Тихие, в рытвинах и ухабах улицы города тонули во мраке, лишь кое - где тускло горели на перекрестках фонари да сквозь плотно закрытые ставни домов пробивались полоски света.

Циолковский шел, погруженный в невеселые мысли. Сегодня сослуживцы вновь обозвали его беспочвенным фантазером. Ни начальству, «и коллегам не было никакого дела до того, что уже в двадцатичетырехлетнем возрасте он самостоятельно разработал основы кинетической теории газов, и что эта работа была одобрена Дмитрием Ивановичем Менделеевым. Некоторые педагоги читали в журнале «Научное обозрение» статью «Исследование мировых пространств реактивными приборами», в которой Константин Эдуардович выдвинул теорию полета ракеты и обосновал возможность применения реактивных аппаратов для межпланетных сообщений. Но никто не принимал всерьез его научной деятельности.

- Помилуйте, - говорили, хихикая, обыватели, - он мечтает летать не только над нашей грешной Землей, но собирается отправиться на Луну! - И добавляли: - Надо упрятать его в сумасшедший дом, чтобы не смущал умы молодых людей всякой чертовщиной.

... Свернув на Пушкинскую, Циолковский услышал, как хор пьяных голосов горланил вразнобой:

Эх, дербень, дербень, Калуга, дербень, родина моя...

Навстречу ему вышла ватага подгулявших купчиков. Один из них, рослый и бородатый, подошел к Циолковскому.

- Мое почтение, - сказал он, подмигнув приятелям. - Не возьмете ли на Марс, ваша ученость? Говорят, там очищенную бесплатно можно употреблять... Хо - орошо заплачу! - закончил он под громкий хохот компании.

Циолковский по своей глухоте не разобрал слов пьяного, но понял, что это очередная издевка. Обычно скромный и застенчивый, никогда не повышавший голоса, он взмахнул тростью и крикнул:

- Прочь с дороги, невежи! Что зам науке... Вы и Россию пропьете!

И так гневно сверкнули из - под очков его глава, что гуляки присмирели.

«Я мечтаю о покорении космоса, - горько думал ученый, - проектирую аппараты, которые смогут умчать людей на другие планеты, а кругом невежество, косность, мещанская боязнь нового, отсутствие какой - либо смелой мысли... Но не эти менялы олицетворяют будущее России. Невозможное сегодня станет возможным завтра. Труды мои оценит народ, который получит доступ к знаниям. Он поймет, что человечество не останется вечно на земле, но в погоне за светом и пространством сначала робко проникнет за пределы атмосферы, а затем завоюет себе все околосолнечное пространство».

Циолковский уже отчетливо видел воздушные корабли грядущего, для которых не будет никаких преград в межзвездных просторах, а сам, усталый, больной, шел по темным улицам пешком на другой конец города. И вслед ему назойливо неслось:

Эх, дербень. дербень

Калуга, дербень, родина моя...

Рассказ старого педагога

Недалеко от того здания, в котором преподавал Циолковский и где ныне помещается средняя школа его имени, я сижу в гостях у Александры Николаевны Люминарской. Умное и доброе лицо, живой взгляд, благородная седина. Заслуженной учительнице РСФСР в этом году исполняется восемьдесят лет. Отдав больше половины жизни педагогической деятельности, она совсем недавно ушла на пенсию. Александра Николаевна хорошо помнит Циолковского и Калугу того времени, когда в нужде и безвестности работал ученый над проектами покорения Вселенной.

- Вы спрашиваете, как выглядела Калуга в прошлом? Тихий купеческо - мещанский городок, засыпавший в девять часов вечера. Жизнь его была сосредоточена в Гостином ряду, заполненном десятками лавок, и в трактирах, которые встречались тут на каждом шагу. Несколько маленьких кожевенных и свечных заводишек представляли всю его промышленность.

Очень трудно было получить детям простых людей образование, да и почти негде, - продолжала Люминарская. - Когда я приехала в 1912 году в Калугу, в городе было шесть средних учебных заведений, из них три церковных. Там учились дети местных купцов и чиновников. А среди педагогов на всю губернию насчитывалось лишь несколько человек, имевших высшее образование. Судите сами, каков был уровень культуры калужан в то время. Деревня же была сплошь неграмотной. В ту пору Калужская губерния занимала в России печальное первенство по смертности. В среднем по губернии из каждых ста родившихся умирало в детском возрасте семьдесят три.

Да, все это было, но никогда не вернется... Как только отгремела гражданская война и миновали годы разрухи, свежее дыхание культурной революции, начавшейся в стране, коснулось и Калуги.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.