1

Молотками из резины, по утверждению Тимофея Башилова, работают только медники и врачи-психиатры. Глядя, с какой легкостью справляется Тимофей Башилов с деформированным металлом, поневоле начинаешь верить и в его рассуждения о деформациях вообще. Просто удивительно, как он находит на многометровом (в квадратном обсчете) листе именно ту одномиллионную точку, по которой надо стукнуть, одновременно соразмеряя силу удара, чтобы лист, подсев, не покоробился бы окончательно и бесповоротно.

– Меня еще отец против всяких искривлений с детства настраивал, – объясняет свою сноровку Тимофей Башилов.

Кроме того, оказывается, ему сильно повезло на заводе: сразу попал в руки хорошему учителю (не без участия, конечно, в этом деле Башилова-старшего). Так что теперь любую деформацию Тимофей Башилов чует нутром и мигом может определить ее характер и свойства.

«Основная особенность нынешнего этапа нашего развития, – подчеркивал товарищ Л. И. Брежнев, – состоит именно в том, что на первый план все более и более выдвигаются наряду с количественными качественные факторы экономического роста нашей страны».

Процитировав мне эти слова, Тимофей Башилов сразу указал, что некоторые люди, выделившие в этой прекрасной мысли слово «качественные», в дальнейшем произвели на свет вопиющую смысловую деформацию. Ударились, к примеру, в разговор о мужских брюках, на которых-де пуговицы пришиты на левую сторону, а петель вообще нет, в то время как никакие брюки не могут быть качественным фактором роста. Выдвижение на первый план в стране трудосберегающей политики – вот на что делал ударение Генеральный секретарь в речи об особенностях нынешнего этапа нашей экономики.

Все это растолковывал мне Тимофей Башилов.

– Заразительнее всего, – говорил он, – а потому приятней всего на свете – это производительность здравого смысла. А всего отвратнее – труд, нет, отнюдь не тяжелый, не пачкающий одежду и даже не монотонный, а мартышкин труд! И если порою попрекают, что производительность у меня в один и шесть, увы, десятых раза ниже, чем у какого-то там арбайтера, то совсем не говорят, отчего я иногда превращаюсь в самую настоящую мартышку! Зачем, спрашивается, я вместо миллиметрового листа долбаю двухмиллиметровый, а то и трех? Я-то лично свои плановые копейки все равно наколочу. За лишнюю толщину даже больше заплатят. Но какое тут будет качество?

– Никакого.

– Вот-вот. Вот так разбойничает сиюминутность, – заключил Тимофей Башилов.

2

При переходе широченной Садовой улицы у Колхозной площади человек ускорил шаг. Светофор вот-вот должен был переключиться. Над переходом тучей нависла гулкая лавина машин. Человек наддал ходу. И вдруг у него из кармана выскочила ручка и покатилась по асфальту. Он было нагнулся. Но светофор мигнул, и автомобильная стая рванула с места. Шофер первой «Волги» видел, что

пешеход что-то уронил. Однако следом шел целый ряд машин, которые рвались «проскочить светофор». Он загораживал дорогу и поэтому двинулся на пешехода.

А тому вдруг, видимо, стало очень жаль свою ручку. Я видел ее потом, простая, шариковая, дешевенькая, но и она могла быть человеку нужна. И он шагнул за своей ручкой. Но машине тоже именно сейчас, сию минуту надо было сделать свое дело – пройти под светофор. Это был ее миг и миг тех машин, которые во множестве настойчиво поджимали ее с хвоста. И машина во главе ревущего стада пошла на человека.

Конечно, в последний момент шофер тормознул и крутнул баранку. Но теперь пришлось тормозить и крутиться еще почти половине автостада.

Машины сталкивались и бились. Человек пострадал боками, хотя до увечья дело не дошло. Десятка два машин поплатились лакированными дверцами, капотами и различными стеклами. От Колхозной до Лермонтовской вытянулась вереница переполненных троллейбусов. Пять автоинспекторов-виртуозов потратили на ликвидацию транспортной пробки двадцать с лишним минут. Если сложить все потерянные тут минуты, то, видимо, набежали бы уже не сутки, а человеко-недели и месяцы. Материальный убыток тоже был страшно велик. По крайней мере в сотни тысяч раз больше стоимости шариковой ручки.

Но какое дело пешеходу до автодорожных потерь? Какое дело шоферу до утрат пешехода? В принципе они даже не причастны друг к другу. Просто два несовместимых действия сошлись в одной точке времени и там столкнулись. У сиюминутности нигде нет своего места. Она всего лишь продукт мышления. Однако способна калечить и сложившийся порядок вещей и сами вещи. Вон сколько дел наворочала в том уличном происшествии.

С точки зрения диагностики сиюминутность схожа с нетерпением. Но там все гораздо проще. «Нетерпение требует невозможного, а именно достижения цели без обращения к средствам» (Гегель «Феноменология духа»). Поскольку цели без средств не достигаются, а мы видим имярека у цели, значит, он пользовался негодными средствами. Казнить имярека!

В сиюминутности же бог и черт – на одно лицо. В принципе – это служебная деталь, показатель времени, который в общем производственном комплексе логически следует за трудом и качеством, отмечая их состояние. Но когда мы выдвигаем сиюминутность на первый план и начинаем без организационного либо технологического подкрепления подгонять под нее остальные слагаемые, то весь комплекс рушится и часть качества и даже самого труда безвозвратно погибает. А ведь это наш общественный труд.

Скажете, «философия»? Если бы только она, разговору бы не было. А то ведь явное нарушение гармонии разнообразными качественными искривлениями.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.