— А вас?
Начальник полиции полувопросительно дернул усами.
— Значит, мисс Марпл не успокаивается? Они вновь посмотрели друг на друга.
— Доверьтесь мне, — сказал Харпер. — Мои люди не станут вмешиваться, но при надобности будут начеку.
— Тогда взгляните-ка сюда.
Сэр Генри развернул листок бумаги и передвинул его по столу к начальнику полиции. От флегматичности Харпера не осталось и следа. Он изумленно присвистнул.
— Вот оно что! Это меняет все дело.
Конвей Джефферсон вскинул быстрый взгляд на входившего друга.
— Я с ними поговорил, — сказал он. — И они приняли новость вполне нормально.
— Что именно вы объявили им, Конвей? — спросил сэр Генри.
— Только то, что в память Руби я решил ранее предназначенные ей пятьдесят тысяч фунтов передать в фонд школы для молодых танцовщиц в Лондоне. Прелестный способ избавиться от состояния! Удивляюсь их доверчивости. — В раздумье он добавил: — По существу, дорогой друг, я вел себя, как олух. Руби была милая, смазливая девочка — и только. Вольно же мне было приписывать ей нечто ангельское. Я мечтал найти в ней вторую Розамунду.
Сэр Генри спустился в вестибюль отеля, чтобы задать вопрос швейцару.
— Мистер Гэскелл, сэр? Его машина только что отошла. Он уехал в Лондон, — ответил тот.
— Очень хорошо. А миссис Джефферсон здесь?
— Миссис Джефферсон только что поднялась в свою спальню, сэр.
Сэр Генри заглянул в гостиную и в танцевальный зал. В гостиной Хьюго Маклин сосредоточенно решал кроссворд. В зале Джози мужественно расточала улыбки толстому джентльмену, вспотевшему от усилий. Легкие туфельки Джози едва успевали увертываться от неуклюжих башмаков партнера, который, видимо, получал от танца истинное удовольствие.
Реймонд, как всегда элегантный, несмотря на поздний час, вежливо кружил анемичную девицу.
Сэр Генри пробормотал сквозь зубы:
— Пора на покой. — И пошел вверх по лестнице.
Было три часа утра. Ветер стих, луна отражалась в гладком, спокойном море.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Повесть
Творческая педагогика
Начало трудовой биографии... Важный и не всегда простой период в жизни молодого человека