Хорошо, что нашу Лену вовремя предупредил об этом пожилой друг семьи. «Веди себя спокойнее, — сказал он ей. — Я в молодости без памяти любил одну особу. Красавица была, умница, общественница и очень активная. Даже в танце старалась меня вести. По телефону звонила, какая погода и что надеть. Проверяла, не пропускаю ли занятия боксом, и так далее. Решил я на ней жениться, честное слово, но только хотел добиваться ее согласия, страдать, надеяться, атаковать и победить. Но я не желал, чтобы все делали за меня. И потому испугался. Передо мной возникла унылая перспектива: муж-мальчик, муж-слуга. Вот и все».

После этого разговора Лена поняла, что этикет отношений мужчины и женщины выстроен не только на традициях рыцарства. Он отразил в себе особенности мужской и женской психики. И этим не стоит пренебрегать, как бы далеко ни продвинулись мы в области эмансипации и равноправия.

С равноправием, кстати, тоже непросто, особенно когда дело касается такого неромантического предмета, как деньги. Лена работает. Живет она с родителями и в средствах не стеснена. А Анатолий — студент. Получает стипендию, иногда подрабатывает. Лена понимает, что два билета в театр — это десятая часть стипендии, а три гвоздики зимой — это студенческий рацион одного-двух дней. Пока Анатолий платил за кино, мороженое, в транспорте, она молчала. Первый конфликт произошел в кафе, где они отмечали месячный юбилей своего знакомства.

— Сегодня плачу я, — сказала Лена.

— Интересно, это почему же?

— Потому что у меня есть деньги, а у тебя нет. И вообще у нас равноправие. Имею я право заплатить?

— Нет, — сказал он. — Я заплачу сам.

— Но это глупо. Это старорежимность какая-то.

— Пусть! Но я не этот, как его... альфонс!

Вот. Лена не очень ясно представляла себе, кто такой альфонс, но почувствовала, что быть таковым для Анатолия оскорбительно. Поэтому она перестала настаивать, а впоследствии старалась так регулировать программы развлечений, чтобы они не требовали больших расходов. Иногда, конечно, бывало, что и она покупала билеты в театр или вносила свою долю, когда собирались в складчину. Но все ее попытки превратить это в систему Анатолий пресекал категорически.

Были у них проблемы, которые решались трудней. Однажды, например, Лена почувствовала, что от Анатолия пахнет вином. Она промолчала. Когда это случилось в третий или в четвертый раз, Лена очень огорчилась. Анатолий был неестественно оживлен и суетлив. И все же он заметил, что Лена грустна и молчалива. Вскоре она сослалась на головную боль, холодно простилась и ушла. При очередной встрече Анатолий выглядел виноватым и сказал: «Знаешь, Лен, в прошлый раз я был не совсем в порядке. Ты не обижайся, а?» «Я не обиделась, — тихо ответила Лена, — но, знаешь, у меня появилась... извини, пожалуйста, какая-то брезгливость. И стало страшно, потому что если я еще увижу тебя таким, то не смогу больше лю... хорошо к тебе относиться». Она постаралась смягчить жестокость слов улыбкой, но Анатолий понял: так и будет. Он не стал рисковать.

Вообще же в роли «учителя» чаще оказывалась Лена: мелких неловкостей Анатолий совершал довольно много. Например, при выходе из автобуса галантно пропускал Лену вперед, вместо того, чтобы выйти первым и подать ей руку. В вестибюле кафе занимался своим пальто и шапкой, предоставив Лену заботам гардеробщика. Как-то он вручил Лене цветы, обернутые газетой, да к тому же подал ей руку в перчатке. Поначалу Лена рьяно взялась за его воспитание, стала одергивать: «Ну, кто так делает... Неужели трудно запомнить... Как можно не знать таких простых вещей...» Но однажды, после особенно щедрой порции наставлений, да еще и выданной в присутствии общих знакомых, Анатолий обиделся и, не простившись с Леной, ушел. С тех пор все замечания Лена дипломатично облекала в форму шуток или вопросов, никогда не делала их в присутствии других людей и вообще старалась предупредить ошибку, а не констатировать ее. Эта тактика дала хорошие результаты.

Например, когда пришло время познакомить Анатолия с родителями Лены, было проведено тщательное обсуждение всех деталей предстоящей встречи. Ребята единогласно утвердили идею принести цветы матери и отвергли предложение Анатолия порадовать отца бутылкой коньяка. Было оговорено, что, если в комнату войдет кто-то из родственников, Анатолию придется встать и стоять, пока его не представят и не предложат садиться. После всех этих разговоров вконец запуганный Анатолий взмолился:

— Может, не будем эти церемонии разводить? Давай лучше заявление в загс подадим, перед фактом родителей поставим и пригласим на свадьбу.

— Нельзя, — сказала Лена, — нехорошо, обидно и неприлично. Этот обычай держится веками, значит, есть в нем смысл. Так что, миленький, готовься.

После встречи с родителями Лена сказала Анатолию:

— Знаешь, что мне в тебе больше всего нравится? Во-первых, ты не болтун. Ужасно противно, когда парень дружит с девушкой и направо и налево трезвонит всем об этом, подробности излагает, фотографии демонстрирует да еще и присочинит кое-что для красоты. А ты не такой, я знаю. И характер утебя не вредный. Помнишь, ты хотел пойти на футбол, а меня прямо заклинило: в лес, и все. Ты увидел, что я уже злюсь, и согласился. Я думала, всю дорогу будешь изображать из себя несчастную жертву, а ты ничего...

Анатолий остановил ее:

— Да ну, Ленок, нашла что вспоминать. Вот ты у меня действительно молодец. Я посмотрел, как некоторые ребята мучаются. Одного жена все время ругает: ты невнимательный, ты нечуткий, ты обо мне не думаешь. Он уж и на себя стал непохож: ходит какой-то виноватый и съеженный. Другому «проверки любви» устраивают, прямо шантаж настоящий: если ты меня любишь... У третьего и того хуже — вечное выяснение отношений: то она ревнует, то дуется, то капризничает. Железные нервы надо иметь. Нет, Ленок, ты у меня — Человек!

Скоро у наших героев свадьба.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.