- Моя дивизия была окружена русскими и истреблена целиком. Мне случайно удалось спастись. Сдаваться в плен я не хотел, потому что моя фамилия внесена в три списка преступников войны: русский, английский и югославский, - и я боялся ответственности. Раздобыв женское платье, я вёл жизнь нищенки. Когда ваш юный гвардеец направил на меня оружие и крикнул: «Сдавайся, дивизия!» - я подумал, что моё инкогнито раскрыто, ибо дивизию «Берцовая кость» я ныне представляю в единственном числе. Понимая, что сопротивление бесполезно, я поднял руки. Прошу в дальнейшем учесть, что я сдался добровольно.....

Последний фриц № 4

Это произошло в глухой смоленской деревне Гнилые Дубки спустя пять лет после победного окончания войны с фашистской Германией.

Бабка Василиса, школьная сторожиха, пошла в лес за грибами и прибежала в деревню, полумёртвая от страха, крича, что она видела в лесу лешего, который доил заблудившуюся корову в шапку.

Председатель колхоза товарищ Ковров прикрикнул на бабку Василису, заявив, что за весь белый свет он не ручается, но на территории вверенного ему колхоза никаких леших, домовых и водяных никогда не было, нет и не может быть.

Но бабка Василиса твёрдо стояла на своём.

- Уж очень тяжёлый дух от него шёл! - говорила бабка. - Ежели б он человек был живой, человеческий, - он сам от своего запаха давно бы задохнулся!...

Вызванный к вечеру на консультацию к председателю колхозный пастух дед Игнат подтвердил, что действительно одна гнилодубская корова вернулась из леса подоенная.

Тогда председатель поручил деду Игнату поймать лесное чудище и доставить его в правление колхоза.

Игнат взялся выполнить ответственное поручение, заявив, что будет действовать в одиночку, потому что главное в таких делах - смекалка, а ею он, дед Игнат, не обижен.

На рассвете пастух загнал в лесную чащу несколько коров, поручив остальное стадо своему внуку Васятке, а сам спрятался в густом кустарнике и стал наблюдать. Он решил поймать «лешего» на «живца».

Утром на полянку, где паслись коровы, вышел из лесу полуголый, звероподобного вида, волосатый, как обезьяна, лесной человек и, пристроившись у задних ног коровы, стал доить её в свою шапку. От него действительно исходило такое зловоние, что даже кроткая «Маланья» недовольно мотала головой и в знак протеста громко мычала.

Подкравшись сзади к чудовищу, дед Игнат, сотворив на всякий случай крестное знаменье, слегка стукнул любителя парного молочка дубинкой по черепу. Затем он связал оглушённому «лешему» руки, взвалил его на спину «Маланьи» и погнал коровку с ношей в деревню, на двор правления колхоза.

Здесь он запер пленника в пустом сарае и вызвал товарища Коврова для учинения «лешему» надлежащего допроса.

Однако пришедший в себя «леший» в ответ на все вопросы председателя только рычал, изредка повторяя: «Ги - ка!... Гика!...»

- Черт его знает, что он за человек! - сказал обескураженный Ковров деду Игнату. - Надо будет передать его в Академию наук - пусть учёные разбираются в этом чуде природы.

Но тут в сарай, где шёл допрос, заглянул тракторист Миша Огурцов, бывший сержант, участник Отечественной войны, дважды орденоносец.

Узнав, в чём дело, я приглядевшись к «лешему», Миша Огурцов сказал:

- Никакое это - не чудо природы, а это просто - напросто одичавший фриц. Вон у него одна немецкая пуговица сохранилась на бывших штанах. Он, наверное, попал в окружение и все эти годы прожил в лесу, окончательно потеряв человеческий облик.

- А что значат эти слова «Ги - ка», которые он лопочет? - спросил товарищ Ковров.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.