- Простите, но Арнольд Шокман как будто не арестован?
- Во всяком случае, в течение двух дней после провала группы букинистов он был еще на свободе.
- Вы работали с Лисовским?
- Дело в том, что работы еще не было. Лисовский интересовался моим отцом.
- Как вы узнали о провале?
- Мне сказал Арнольд Шокман.
- Как он сам отнесся к провалу?
- Очень напуган. А когда был арестован мой отец, он потребовал, чтобы я немедленно уходила на Запад.
- Извините за нескромность, но, видимо, у вас с Шокманом были какие - то отношения?...
- Он за мной ухаживал.
- А вы?
- Я любила другого человека. Советского офицера.
- Вот как! - Хауссон пристально всмотрелся в Посельскую. - А Шокман знал об этом?
- Все звали. Я этого не скрывала. Теперь посыпались беды на многих, да и на моего друга.
- А именно?
- Утром того дня, когда я ушла на Запад, ко мне в институт прибежал его сослуживец, тоже советский офицер. Он сказал мне, что у моего друга крупные неприятности на службе. Арестованы какие - то люди, с которыми он будто бы был связан. Офицер больше ничего рассказать не мог и только передал мне вот эту записку... - Наташа вынула из - за обшлага кофточки аккуратно сложенную бумажку и протянула ее Хауссону. На листке из блокнота торопливо, по - немецки, было написано следующее:
«Дорогая Ани, у меня очень серьезные неприятности. Настолько серьезные, что я умоляю тебя сегодня же уйти на Запад. Обо мне узнавай там же, в комендатуре. Если эта записка дошла до тебя, того, кто ее принес, поблагодари за то, что он верный друг - мой и твой. Скоро увидимся. Целую крепко. Твой Михаил».
- О - о! Это очень интересно! - прочитав записку, сказал Хауссон. - Какое звание у вашего друга?
- Капитан. Капитан Скворцов.
- Где он служит?
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.